– Он весь
твой, – сонно ответила Рианна, не поднимая головы с
подушки, и в ее голосе послышалась тень улыбки. – Ну…
почти весь.
Не знаю, кого из них двоих это
позабавило больше. Но точно не меня.
– За что я заслужил
такое? – спросил я у Провидения, выбираясь из‑под
одеяла.
– Ты недоволен тем, что я не
постучала? – Девчонка сочла веселым позлить меня с утра
пораньше.
– Какие условности могут быть
между друзьями? Просто у меня плохое предчувствие, будто ты
собираешься втянуть меня в неприятности.
– Ты в Риерте, и здесь всегда
неприятности, ты ведь сам решил остаться, а не уплыть вместе с
контрабандистами.
– В твоем напоминании нет нужды.
Кыш. Она фыркнула, но дверь закрыла.
– Тебе скоро
уходить? – спросил я у Рианны. – В смысле, хочу
проводить тебя до причала.
– Приятная
забота, – промурчала она. – Но я справлюсь.
Местные акулы – настоящие джентльмены и не обижают
приличных девушек. Кто их так выдрессировал?
– В Верхнем вообще живут
приличные люди. – Я зашнуровывал ботинки, цепляя шнурки
за железные крючки. – Когда увидимся?
– Через пару недель,
надеюсь. – Она всегда ничего не обещала и появлялась
внезапно, как и исчезала. – После праздников.
Наши отношения не заходили дальше
ночей. Нас это вполне устраивало. И я не стал ей говорить, что не
знаю, сколько еще пробуду в городе. Ни к чему ей мои заботы.
В коридорах «Кувшинки» уже было
пусто. Рабочая ночь закончилась, и основной зал приводили в порядок
несколько крепких уборщиков.
Надутый Пшеница восседал за дальним
столом, перед ним стоял полный стакан молока. Мюр торчала у стойки,
опершись на нее обеими руками, и что‑то обсуждала с Сибиллой.
Увидев, что я иду к ним, они прекратили разговор, и партнер Мосса
поставила передо мной кофейник.
– Займи себя делом. Мы скоро
договорим.
Я, возможно, такой же мрачный, как и
Пшеница, даже спорить не стал. Присоединился к нему, гадая, что
вообще эти две женщины, не знакомые друг с другом до сегодняшнего
дня, могут обсуждать?
– Ты‑то здесь какими
судьбами? – спросил я у парня.
– Подвез ее. Ну и…
вот. – Более подробного объяснения он предложить не
захотел, хлебнул молока и с трудом не
покривился. – Вообще мне надо бы домой, но твоя Сибилла
меня чуть ли не за шкирку цапнула, обещав накормить.
С кухни пришла Чой, в шелковом халате
на голое тело, принесла две тарелки омлета с сосисками, поставила
перед нами, мило улыбнулась Пшенице, так что у того вытянулось лицо
и на щеках появился румянец.