Двулезвийный прямой клинок из
какого-то минерала, по структуре похожим на вулканическое стекло.
Полупрозрачный. Цвет, будто в серости тумана текли багровые реки.
Общая длина — около тридцати сантиметров, сужение к острию
начиналось с двух третей. Лезвия казались настолько острыми, что я
не рискнул пробовать их на пальце.
Для того, чтобы догадаться об
артефакторной сущности оружия не требовалось иметь ученую степень в
местной науке, хоть кинжал никак не проявлял себя ни в магическом
зрении, ни в спектре дарованном Оринусом.
Следующий предмет, дорогущая или
бесценная кожаная поясная сумка с тиснением опять же выполненным
очередным уникальным мастером, который, видимо, занимался поясом.
Чудовища, напоминавшие драконов, вцепились в небе в глотку друг
другу. Снизу на битву монстров взирали люди, задрав головы к небу,
а до этого момента они сошлись насмерть между собой. Инкрустация
картины драгоценными камнями, белым и обычным золотом и черным
серебром делали ее завершенной. Законченной.
Внутри, в специальных кармашках,
четыре флакона-мензурки, два кошеля — в одном тридцать красных
монет, а во втором пятьдесят желтых. Серебра и меди у любителя
чужой крови не обнаружилось. Боялся первого, как в наших поверьях,
или просто брезговал?
Трубка, скорее всего, тоже имела
немалую культурную ценность, в ней плескалось немного магической
энергии, как и присутствовали характерные линии наложенных
заклинаний. Музейный экспонат. Странно, что в вещах табака не
обнаружилось.
Трость оказалась с секретом и
скрывала тонкий обоюдоострый клинок ромбовидного сечения длиной
около полуметра. Материалом выступало все то же стекло, как и у
кинжала, только бордовые разводы в структуре менее выражены. Не
знаю, как рубить, но колоть им получалось отлично. Впрочем, и
набалдашником в виде зубастого монстра, опять же напоминавшего
дракона, можно было любого злоумышленника приложить, как булавой,
не обнажая некой благородной стали. А еще, этот артефакт просто
сиял фиолетовым волшебным пламенем.
Вполне допускал, что и одежда
изначально имела зачарование, но родовые клинки лишили ее магии.
Сейчас это были просто тряпки с цацками. Замечу, очень дорогие.
Когда последний предмет я небрежно бросил на кровать со
словами:
— Вроде бы все.
— Ты, понимаешь, что это бесценно?! —
зачем-то схватил меня маг за грудки и потряс, потом смутился
собственному порыву, пробормотал отступая, — Прости меня за
несдержанность, Глэрд. И поведение не подобающее аристо.