магии. Но поверь, девочка, простому человеку без
разницы, какой сорт поднявшихся мертвецов будет его жрать. Поэтому
ты уж постарайся не допустить столь печального события.
– Если бы еще я знала,
как это сделать.
– О, это проще некуда.
Ты либо должна не спать, либо просыпаться, либо научиться
контролировать свой разгулявшийся талант. Пойду принесу еще
кипятка.
– Не все так просто.
– А разве я собиралась тебя
обнадеживать?
– Постой! – окликнула ее
Шерон. – Ночью точно никто не пострадал?
Сойка посмотрела на спутницу
с нескрываемым раздражением:
– Клянусь своим завтраком.
А теперь хватит волноваться по пустякам, и дай мне
поставить тебя на ноги.
Летос был ее домом, и земли,
находящиеся за морем Мертвецов, она всегда воспринимала
как что‑то само собой разумеющееся. Знала, что они
огромны и разнообразны. Но одно дело знать
и понимать, что никогда не покинешь родные острова,
а другое – оказаться на материке и самой все
увидеть.
После маленького герцогства,
где каждая тропа, каждый фьорд, каждая сопка были известны,
где в деревнях и городах все друг с другом
знакомы, мир, в котором оказалась Шерон, оглушил ее.
Бесконечные поля и леса, широкие реки, города с высокими
домами, озера с хрустальной водой, скрывавшей под собой
древние поселения, и дороги, петляющие среди высоченных
снежных гор.
Но самым удивительным открытием
оказались люди.
В Нимаде редко появлялись жители
материка, а если кто и приплывал, то чаще всего
оказывался уроженцем Варена. В путешествии Шерон повстречала
мужчин и женщин из совершенно разных герцогств. Конечно,
чаще всего это были северяне, но нет‑нет на тракте
или в придорожном трактире оказывались и жители южных
герцогств. Их она рассматривала с нескрываемым
интересом.
Улыбчивые соланцы с золотистой,
как у Тэо, радужкой, стройные и мускулистые. Смуглые
карифцы, тонкокостные, с хищными лицами и витиеватой
речью. Высокие, рыхлеющие с возрастом бородатые дагеварцы,
грубые и чванливые. Скуластые мутцы с раскосыми, похожими
цветом на спелую вишню глазами. Удивительно светловолосые,
высоченные и широкоплечие для жителей юга треттинцы.
Такие же, как Мильвио, – вежливые
и обходительные. Ей повезло, и она даже увидела
одного из жителей Черной земли – губастого, заросшего
кудрявой бородой, с волосами, собранными в косички,
с кожей цвета древесного угля и необычными кольцами
в носу и ушах. На него глазела
не только она, но и многие другие прохожие.