Провожатый замешкался, холодно
поклонился:
– Как миледи будет угодно.
Я передам.
Он скрылся за дверью,
но появился тотчас:
– Вы можете пройти,
миледи.
Бланка довольно кивнула, показывая,
что инцидент исчерпан, и прошла мимо стражи, мысленно
улыбаясь. Трехгранный отравленный стилет, ножнами пристегнутый
к ее голени, остался при ней. Она не собиралась
использовать его, но считала, что у нее прав
носить острую железку ничуть не меньше, чем у всех
этих напыщенных индюков, что окружали ее.
Томас Веонт был ровесником ее отца,
но выглядел не как старая развалина. Крепкий
и подтянутый, словно лет на пятнадцать моложе своего
возраста. Холодные глаза следили за тем, как она идет
к нему мимо чучел медведей и оленей, покрытое оспинами
лицо ничего не выражало. Она видела, как опущены
уголки его губ, и могла догадываться, что он испытывает
на самом деле.
Тяжело встречать дочь своего
врага.
– Миледи Бланка. – Мужчина
не счел нужным встать, но указал ей на стул напротив
стола. – Позвольте выразить вам свои соболезнования
по поводу трагедии, случившейся в вашей семье.
– Спасибо. Отец всегда говорил,
что вы слишком вежливы. – Она улыбнулась, сглаживая
резкость свои слов. – Мы оба знаем, что, если бы
у вас была возможность, вы с радостью сами бы
забросали тела Эрбетов землей. И накатили на могилы самый
тяжелый из камней.
Он посмотрел на нее все
так же спокойно:
– Если честно, я бы этим
не ограничился и на всякий случай забил в них
по осиновому колу. Ваш отец был тем еще шауттом.
– Я восприму это лишь
как комплимент моей крови.
– А я слышал, что вы
самая разумная в своем роду. Возможно, слухи врут, раз вы
пришли в мой дом лишь с одним человеком. Вы либо
меня ни во что не ставите, либо слишком самонадеянны.
Бланка понимала,
что от следующих ее слов может зависеть многое. Слишком
многое.
– Моего отца больше нет.
И братьев тоже. А я всего лишь слабая женщина и не
вижу причин продолжать вражду.
– Продолжать? – Томас Веонт
покачал головой. – Вы не не видите причин.
Вы просто не можете ее продолжать. Поэтому и пришли
заключить перемирие.
– Это не так.
Мне не нужно никакое перемирие. – Она увидела,
как у него на лбу появилась складка. – Представьте
себе, я последняя, кто думает о мире между нами.
Плевать я на него хотела, если уж быть совсем честной.
Мое имение и владения на другом конце страны.
Я жила в землях, принадлежащих моему мужу. Этот город
давно перестал меня интересовать. Поэтому я предлагаю
его вам.