«Ну ничего, малыш, мы это исправим!»
Закинув стройные ножки на плечи, вбивался в неё сильнее. Моя рыбка постанывала, а когда я стимулировал пальцами её клитор, она уже срывалась на хриплый крик. И кричала так, что я хотел её, уже находясь в киске.
– Андрю… Андрюш… А… – Маша выгнулась и сжала меня, кайф. Нависнув над ней, поцеловал ложбинку между грудями, царапая зубами ключицу.
– Вкусная девочка, – Маша снова смутилась. Её белые волосы раскинулись по подушке, взгляд соловьиный вымотанный.
«Такая сейчас красивая. Но я ещё не закончил, Машунь», – перевернул малышку на животик. Её упругая попка так и просила хорошего шлепка. Но сегодня я решил быть нежнее.
– Красивая, слышишь? – обхватив ладонями ягодицы, сжал с наслаждением.
Скользил ладонями по спине, обводил каждый позвонок языком. Точно маньяк. Но не мог ничего с собой поделать. Растеряша прогибалась в пояснице, подставляя мне аппетитную попку.
– Моя девочка…
Добравшись до тонкой шейки, укусил. И в этот момент плавно вошел в неё. Прижимая Машу своим телом, двигался в ней, накрывая её маленькие пальчики своими ладонями.
– Полетаем? – ускорился, чувствуя, что ей нравится.
Маша стонала что-то неразборчивое, подмахивала бёдрами. В ушах звенело от подступающего оргазма. Жарко. Очень жарко. Я едва успел выйти и кончить, изливаясь на простыни. Откинувшись на спину, повернулся к Маше лицом. Потянулся к ней рукой и убрал мокрые пряди с лица. Разомлевшая рыбка шумно дышала и не сводила с меня своего взгляда, а я любовался ею в ответ.
– Хочешь чего-нибудь? – Маша устало улыбнулась, казалось, будто сейчас уснёт. – Иди ко мне, – притянул её к себе, обнял, и мы моментально отрубились.
Последние мысли плавали на поверхности с правильным посылом:
«Моя теперь. Никому не отдам».
***
Утро наступило не раньше двенадцати. Как всегда, сонный, не помню где я и кто я. Приподнимаясь на локте, я осмотрел комнату, ловя флэшбэки вчерашнего вечера. Утащил вчера Машуню к себе, оттрахал нежненько с чувством. Вторая половина кровати пустовала, сбежала значит моя растеряша.
«Ну ничего, пусть побегает, я – разрешаю».
А сам, улыбаясь, рухнул обратно в мягкие подушки и думал, как быть дальше. Потому как шестое чувство подсказывало, что всё не так просто с девочкой Машей. Ой, как не просто! И, что хлебну ещё с такой дамочкой. Но всё это забылось, как только я освежил в памяти крышесносные стоны Машуни, как она отзывалась на все мои ласки, несмотря на внутренние страхи. А они были, я знаю, прощупал.