— Да, — поморщился маг. — Филактерия
сущности. Увеличивает силу немертвого мага в два раза, но при этом
становится его уязвимым местом.
— Ахиллесова пята, — кивнул я. — То
есть наш ректор, в случае чего, сможет управлять действиями, м-м-м,
лича?
— Все так, — согласился Самди. — Но я
надеюсь, мы этого избежим.
— Хотелось бы верить…
Сама мысль, что Самди превратится в
лича, вызывала во мне беспокойство. К тому же Ксандр далеко, а
Темный маг рядом. Вдруг ему снесет крышу раньше срока? Не хотелось
бы упокаивать своего декана и по совместительству партнера…
— Меня волнует другое, — Самди без
зазрения совести прочитал мои мысли. — Есть вероятность того, что
меня… как бы так сказать, попробуют убить намного раньше.
— Из-за грехов предка?
— Ну я бы не сказал, что из-за
грехов, — поморщился Самди. — Подумаешь, позаимствовал один
интересный скипетр…
— Класс, — я покачал головой. — И что
будем делать? Сражаться против всего Загробного мира?
— Посмотрим по обстоятельствам.
То, что Самди не сказал: «Нет,
конечно», заставило меня по-новому взглянуть на нашу вылазку.
Я-то думал, что мы просто спустимся в
Загробный мир и заберем навершие Ваджры, а на обратном пути
прихватим с собой Сиама, но нет! Не все так просто!
— Не переживай раньше времени, —
посоветовал мне маг. — Разберемся на том берегу. Пошли, лодочник
вернется через пару минут.
— А как же…
— На, — Самди сорвал с шеи медальон в
виде золотого треугольника и протянул его мне. — Время пошло.
Стоило артефакту оказаться у меня в
руках, как кожа на теле мага мгновенно высохла, а сам он стал
больше походить на скелет, чем на Темного мага.
Но самое главное – глазницы Самди
наполнила первозданная Тьма.
— Вторая форма, партнер.
Радовало, что несмотря на свое
преображение, Самди все ещё держал себя в руках. Вот только надолго
ли его хватит?
— Вторая форма. Быстрее.
Несмотря на его преображение, голос
не изменился, что внушало небольшой оптимизм.
Впрочем, Самди прав, сейчас не время
и не место для того, чтобы витать в облаках.
Я выкинул из головы лишние мысли и
потянулся к поселившейся в груди боли. Мало мне было одного шрама,
теперь болел ещё и выжженный символ Инь и Ян. Впрочем, эта боль
была какая-то приятная, что ли?
Ведь вместе с ней приходила…
наполненность.
Поймав ощущение наполненности, я
позволил Тьме окутать меня извне и выпустил из души Свет, который
насытил меня изнутри.