Было бы их поменьше, я бы точно
перебил их всех до одной! Но их было слишком много, и я банально не
успевал добивать поверженных врагов.
Я как одержимый калечил, причинял
сильнейшую боль, ломал кости и уродовал их тела…
О! Сколько раз мне хотелось бросить
мешающиеся железяки и вцепиться в податливую плоть своими пальцами!
А сколько раз я жаждал разорвать врага на части!
И только Свет, тлеющий у меня в
груди, помогал мне сдерживаться.
Стоп! Почему это тлеющий?!
Эта мысль, молнией мелькнувшая в моем
воспаленном сознании, мигом привела меня в чувство.
Кровавая пелена перед глазами начала
рассеиваться, и я обнаружил, что сижу на одной из дамочек.
Её обнаженное тело трепещет подо
мной, она пытается вырваться, но мое колено, упершееся в бронзовый
живот, надежно фиксирует добычу.
Левой рукой я держусь за воткнутый в
плечо «дамочки» кинжал, а правой, в которой была зажата Основа,
замахиваюсь для добивающего удара.
Её оскаленная песья морда так и
просила хорошей зуботычины, а полыхающие ненавистью глаза хотелось…
выдавить?
К счастью, появившаяся над её головой
надпись: «Эриния, Скрыто, Скрыто» привела меня в
чувство.
Я посмотрел избитой «дамочке» в
глаза, но, почувствовав, как на меня снова накатывает пелена
кровавого безумия, отвернулся, разрывая зрительный контакт.
Мгновенно полегчало, будто лежащая
подо мной эриния ментально на меня влияла, и я нашел в себе силы
оглядеться по сторонам.
Вся земля вокруг оказалась залита
кровью – к счастью, не моей – повсюду валялись обрывки кожаных
крыльев, а остальная толпа эриний улепетывает, что есть духу, в
сторону Тартара.
Я, стараясь не смотреть «дамочке» в
глаза, вынул кинжал из её плеча и, не обращая внимания на полное
ненависти рычание, тяжело поднялся на ноги.
— Пшла отсюда!
По уму надо было убить её – слишком
уж много ненависти было в её глазах – но всё моё естество кричало о
том, что лучше этого не делать.
Эриния не заставила себя долго ждать
и чесанула от меня так, что только пятки засверкали.
Я же смотрел ей вслед и никак не мог
понять, почему сам факт существования этих «дамочек» вызывает во
мне столько ненависти.
Может, дело в том, что эти эринии
слишком сильно напоминают мне… Ануба? Хм, а может, это ключ?
К слову, эринии – это что-то
знакомое…
— Вроде бы что-то, связанное с
Древней Грецией? — задумчиво прохрипел я себе под нос и,
поморщившись, сплюнул на безжизненную землю Серых равнин. — Или
нет?