Со мной в купе ехали: Арнольдик – вечно дрожащий толстячок и парень
с лошадью. Лошадь этот парень вёз для того, чтобы его на сборах определили
кавалеристом или всадником каким-нибудь. А ещё он любил всех животных, всех
людей и даже всех растений.
Вечером того же дня я вспомнил удивительную примету, говорящую о
том, что если в ложку налита капля никотина, то лошадь от неё убьётся наверняка.
Мой пытливый ум решил проверить эту теорию на практике.
Позднее вечером я вывел лошадь на крышу электровоза, чтобы парень с
лошадью не задавал лишних вопросов, поставил её неподалёку от себя и принялся
выдавливать никотин из сигарет в ложку, намереваясь надавить его целую каплю.
Тем временем мы проезжали через город Чихуахуаград, который славился
особенно низкими мостами над рельсами электровозов. Мосты эти строились для
того, чтобы местные бомжи ночевали на них, а вовсе не на самих рельсах, как это
случается обычно.
Услышав весьма характерный звук, я повернул на него голову и сразу
же придумал новую примету. Она гласила следующее: «Если лошадь, стоящая на
крыше электровоза, пришмякнута мостом, промелькнувшем над этой крышей, это
вовсе не значит, что она умерла от капли никотина.»
Я был рад тому, что проверяя теорию практикой, я вывел новую теорию.
К тому же, капля никотина из сигарет ну никак не захотела выдавиться.
Я сидел на крыше электровоза, наблюдая, как опускается ночь на
пригороды Чихуахуаграда и улыбался. Внизу коротко вскрикивали ремонтники, не
успевавшие вовремя отскочить от электровоза. От их присутствия под колёсами
ехать становилось особенно приятно, мягко и спокойно.
2 серия. Степные пираты и бегство с электровоза
На 2053-ем километре нашего путешествия на наш электровоз неожиданно
напали степные пираты. Неожиданно, потому что сегодня они уже награбили дневную
норму, но, соорудив привал прямо на рельсах, не смогли проигнорировать наше
беззаботное движение.
В наше купе ворвались три бугая, стали грубо кричать и размахивать
пулемётами. Парень без лошади (бывший «парень с лошадью») плакал, а толстый
Арнольдик, неожиданно для всех, не исключая и нас самих, скрутил одного из
пиратов и выбил у него из рук пулемёт, который приземлился прямиком мне в руки.
Арнольдик стал истерически орать, чтобы я стрелял, парень без лошади
кисло ему поддакивал, и я стрельнул, куда глаза глядят. Глядели они, как назло,
прямо на Арнольдика.