— Вы уже вернулись?
Приятный голос Валентина заставил её вздрогнуть от
неожиданности. Кот же поднял на него серьёзные глаза и одарил
долгим задумчивым взглядом.
— Да, — она медленно повернулась к Валентину, краем глаза глядя
на тёмное отражение его статной фигуры в стоявшем у стены зеркале.
— Я согласна.
***
— Я попрошу вас не выходить в одиночестве после девяти, —
говорил Валентин, опершись о стол. Одинокая светлая прядь
выбивалась из идеально зачёсанных в хвост волос и спадала ему на
висок. — А как минимум сегодня — вообще не выходить. В качестве
меры предосторожности.
— Поняла, — Варвара только кивнула. Почему-то было холодно. Весь
уют его квартиры пропал, и ей казалось, что железный потолок давит
на неё.
— Замечательно. В таком случае — располагайтесь, эта комната
ваша, — он замер, склонив голову и с каким-то не совсем здоровым
интересом наблюдая, как она машинально берёт в руки одну из
лежавших рядом книг. Варвара просто хотела отвлечься от
пугающе-безумного взгляда, но сделала только хуже — теперь он,
казалось, пронзал её насквозь.
— Вы читаете Рождественского? — тихо поинтересовалась Варвара,
поднимая книгу. Затылок сковал колючий холодок. С кем она осталась?
На что подписалась? Вспомнились давние истории университетского
общежития о безумном полуночнике, пробиравшемся в комнаты и
смотревшем на спящих. Почему-то Валентин на эту роль подходил
идеально. Такого спросонья увидишь — и сразу инфаркт.
— Для ознакомления, — как ни в чём не бывало отозвался он, и
ощущение напряжённости спало. Безумный интерес сменился вежливым
любопытством.
— И как вам? — Варвара огладила корешок книги, унимая дрожь в
пальцах. У них дома была такая. Их незаметно изъяли после 2094 — в
тот год по вине Рождественского-младшего взорвалась одна из
крупнейших лабораторий под Новосибирском. Никто точно не знал, что
случилось — версии были разные, но все сходились в одном: случилось
это не без помощи амбициозного гения. Там же погиб Эрнест
Серебрянский, известный деятель науки и бизнесмен, оказавшийся не в
то время и не в том месте. Вскрылись страшные, противоречивые слухи
о подпольной деятельности Рождественского-младшего: кто-то говорил
о неудачных попытках оцифровки сознания, на манер плачевно
оцифровавшего себя Джека Луна, кто-то — об экспериментах с
нелегальными имплантами и испытаниях иммуноподавителей с
последующей установкой того железа людям... И ещё много чего, это
лишь самая популярная молва. Варвара не знала, как это
воспринимать: для неё будто существовало два Рождественских, один —
тот молодой человек из виртуальных лекций и автор, а другой —
жуткий тип из телевизора, которому могли бы дать Нобелевскую
премию, но не успели и тихо порадовались стечению
обстоятельств.