Он замолчал. Тяжело, сурово, беспристрастно. Так, что Варвара не
решилась продолжать допрос.
— Почему "mon amie"? Я имею в виду, почему на французском? —
тихонько поинтересовалась она через какое-то время, пытаясь
разбавить гнетущую тишину. Всё-таки, смесь китайского с французским
звучала странно.
— А, привычка. У меня была няня-француженка. К тому же, почти
каждое лето моя семья проводила в Париже, — куда более обыденным
тоном отозвался Валентин, и Варвара про себя присвистнула. Простые
семьи таким похвастаться не могут. Так что он до сих пор делает в
трущобах? — Вам неприятно это слышать?
— Нет, что вы. Просто интересуюсь.
Валентин только кивнул.
— Мы с вами так и не прояснили, что было в Абсолюте.
— Я думаю, это что-то вроде защитной программы. А может, просто
иллюзия для запугивания. Я не могу сказать точно, — Варвара теперь
смотрела вперёд и вверх, на цветные огоньки небоскрёбов, щурясь от
редкого дождя. А может, это было что-то большее... Куда, куда они с
Данькой влезли? — Мне бы поработать с подобными системами. Хоть
что-нибудь узнать. Я такого ещё не встречала. Выводы сразу делать
не могу — мне нужно больше времени.
— Хорошо, — он задумчиво кивнул, будто просчитывая что-то. —
Опишите мне подробней, когда вернёмся... Я тоже наведу справки.
Алексей поищет соответствия в Сети.
Варвара только кивнула. Весь оставшийся путь они проделали в
тишине, но уже ненавязчивой и спокойной. И только дождь едва слышно
шуршал, прибивая пыль к земле...
***
— Осталось немного, — прошелестел информатор, как только они с
Алексеем вновь появились в алом пространстве проекции. Сегодня
Варваре погружение далось с трудом — тело помнило неприятные
ощущения, и мозг отказывался воспринимать пугающую
действительность. Стоя посреди рубинового пространства, она будто
уже ощущала тихо накатывающую головную боль.
— В общем, я вышел на благодетеля Тэцюаня. Не спрашивай, как — я
никогда раньше не вламывался в подобные архивы, и до сих пор не
верю, что остался жив, — информатор окинул себя взглядом и
скользнул руками по бокам, будто удостоверяясь в том, что цел. —
Это Вильгельм Вирт. Скромный хирург, а в основном — деятель науки,
занимал среднюю должность в "Дубль-В" и вытащил Тэцюаня с того
света. Судя по истории болезни, это не метафора. У него были жуткие
ожоги, часть конечностей заменили протезами. Кто они друг другу —
не известно, но лояльность Тэцюаня "Дублю" становится
объяснима.