— Да ладно, Алексей. Так не бывает.
— Варя, я не могу, — он нервничал. Что её шокировало —
неправильно это, не может так быть! Даже у ИИ. — Давай не будем.
Если бы это было возможно, тебя бы тут не было — Валентин не особо
церемонится.
Варвара хмыкнула. И всё равно Валентин солгал — не может
он быть ИИ. А что тогда?
— А могу я посмотреть твой код?
— Смотри, — вздохнул Алексей, медленно растворяясь кодом.
Простым таким, как у настоящей сервисной программы, вот только если
бы он был правдой, Алексей бы сам пароли обновлял и шуток не
шутил...
— Ну бред же.
— Есть немного, — фыркнул Алексей. — Варя, не пытай меня, я всё
равно не отвечу. Могу исчезнуть, если тебе так надо.
И опять Варвара удивилась, теперь — лёгкой горечи в голосе.
— Я тебя не понимаю, — тяжело вздохнула она.
— Я сам себя не понимаю.
Варвара задумчиво глянула на него. Не понимает он, философ. Нет,
настолько очеловеченных проектов люди ещё плодить не научились.
— Ну а внешность у тебя может быть? — сдалась Варвара. — Не
такая уж это трата ресурсов. Честно, когда ты выныриваешь из
ниоткуда человекоподобным пятном, это... Нервирует.
— Ну... Я, опять же, не имею таких возможностей, — протянул
Алексей, садясь напротив. — А Валентин не заморачивается над такими
мелочами... Но если тебе неудобно, представь меня себе как
захочешь. Или...
Он замер, раздумывая.
— Там на столе была фотография, если Валентин не убрал, —
понизил голос Алексей. — Можешь посмотреть. Только ему не
афишируй.
— Это так секретно? — фыркнула она.
— Он её не любит.
— Зачем тогда оставлять тут? — Варвара вынула штекер из разъёма
и откинулась на спинку стула, вдыхая запахи книг и металла.
Отхлебнула остывший чай.
— Забыл, а я не напомнил — вдруг выбросит? За стопкой
посмотри.
У самой стены действительно оказалась старая фотокарточка в
рамке без стекла, покрытая слоем пыли. Варвара аккуратно протёрла
изображение. Она испытывала трепет и нежную любовь к печатным
фотокарточкам. Нынче печатная продукция — это лишь книги, которые
печатать не перестанут никогда, и сувениры. У неё самой был с собой
небольшой конверт с четырьмя наиболее памятными фотографиями — они
вместе под Новый Год, ещё с папой и тёткой, они с мамой и Данькой
на море, в один из немногих дней, когда они были настоящей семьёй,
вид на Золотой Рог и мост с одной из крыш и кот. Просто потому что
это была самая милая фотография её угрюмого любимого кота.