В ответ она недовольно щелкнула языком, вышла из-за стола, и стремительно преодолев дистанцию между нами, обняла.
«Хм-м, Магда никогда не позволяла себе таких вольностей. Что-то не так.»
– Неужели ты не соскучился? – тихо спросила она.
Поднял руки, слегка приобнимая в ответ.
– Ты ведь знаешь ответ на этот вопрос.
Конечно, я скучал. Тосковал по ней, хотя в этой самой комнате, два года назад клялся, что никогда не захочу её видеть.
– Всё ещё злишься?
– Я не знаю, – честно признался.
Она отстранилась внимательно вглядываясь, казалось, в самое нутро.
– Я не хочу, чтоб ты «читала» меня!
– Я этого и не делаю, – мягко ответила Магда. – Сейчас ты видишь взгляд матери, которая волнуется о своём сыне.
Убрал руки, разрывая объятия.
– Сама же нарушаешь свои правила?
– Нас никто не слышит. Я поставила барьер.
– Зачем?
– Давай присядем? – вопросом на вопрос ответила ректор.
Магдалена вернулась к столу, жестом приглашая занять одно из кресел напротив.
– Как поживает Сорн?
– Всё хорошо. Я оплатил все счета в больнице, ей сделали пластику, и она теперь снова... она.
– Мой вопрос был не о внешности.
– Мы общаемся, – уклончиво ответил.
– Как часто?
– Это допрос?
– Нет, что ты, – поспешила заверить Магда. – В скором времени твоя жизнь изменится, и мне хотелось бы не травмировать девчушку ещё больше.
Сцепив зубы, промолчал.
«Разговор коснулся скользкой темы, Сорн всегда была и будет моим слабым местом и мать это знает.»
Так было заведено на Авалоне да и во всём мире. Наставничество. Если тебе не посчастливилось обрести свою половинку, ты мог выбрать в пару кого угодно и обучаться вместе, платно, на любом факультете Авалона, кроме военного. Он был наставником Сорн и подвел её…
– На Авалон прибыла девушка...
– О, прошу, не начинай! – всё же не выдержал, вскочил меряя шагами кабинет. – Ещё одна девушка! Сколько их уже прибыло на Авалон? Я знаю, что ты видишь, – мои губы сжались в одну тонкую линию, – ты видишь меня пилотом, но я могу быть тьютором боевых искусств на младших курсах. У меня прекрасно выходит учить. Я сказал тебе тогда и сейчас повторю, кроме Сорн мне никто не нужен. Мы уважаем и понимаем друг друга. Я готов прожить с ней всю свою жизнь…
– А она?
– Что? – хищно повернул голову в сторону матери.
– Она готова? – Её глаза, казалось, пылали. Я знал, что сейчас она видит нашу судьбу, как на ладони. – Вы иногда спите вместе, проводите досуг, у вас есть общие воспоминания. Но когда, украдкой, ты наблюдаешь за ней, что ты чувствуешь? Вожделение? Гордость? Радость от того, что она рядом с тобой? Твоё сердце замирает при одном лишь взгляде? Ты боишься её потерять? По-настоящему, как часть себя самого?