Правда, у него уже есть могущественные покровители на самом
верху, в том числе и в ведомстве Юрия Владимировича, который кстати
его и начнёт скоро проталкивать на олимп советского политикума.
Так что будущий отец перестройки, гласности, консенсусов и
конструктивности имеет не просто защиту, а самую настоящую броню,
почище танковой. И пробить эту броню я, да и никто другой не сможет
при всём желании.
Мысли о Горбачёве заняли меня надолго, поэтому парад, а вслед за
ним и демонстрацию, я смотрел и слушал, что называется вполуха и
вполглаза. К тому же Мацкевич постоянно меня отвлекал разговорами с
соседями.
***
Вручение мне и Виктору Михайловичу государственных наград прошло
в Большом кремлевском дворце. В том же самом куда мне предстоит
приехать в конце месяца на сессию верховного совета СССР.
В принципе, церемония мало чем отличалась от вручения гос.
премии год назад, только размах был поменьше. На ней награждали не
только меня и Глушкова, но еще и два десятка других заслуженных
товарищей, так что банкет был тоже очень неплох и лица на нём
присутствовали мне уже знакомые. Звезду героя, орден Ленина и
удостоверение мне, например, вручал Николай Викторович Подгорный, с
которым я хоть и не был знаком, но видел на том банкете.
Так как он был председателем президиума верховного совета СССР,
а я его депутатом, то Подгорный, помимо стандартного поздравления,
еще и пожелал мне удачи в моей депутатской деятельности.
На этом же приеме я познакомился еще и с Раулем Кастро, который
был в числе приглашенных, младший брат Фиделя, как оказалось, очень
неплохо говорил на русском языке и сказал, что он с нетерпением
ждет поездки в Новый Путь.
В общем день прошёл не скучно. Ну а утром восьмого Андрей привез
в Москву Машу и Витю, с которыми мы и отправились по магазинам. Раз
уж быстро закончить с делами в столице не получилось, то почему бы
и не потратить один день на семью?
Как бы мне это не претило, я решил не отказываться от посещения
двухсотой секции. Что ни говори, а мы живём в мире, где встречают
по одёжке. И хорошо одеваться важно в том числе для дела. Я не
должен быть белой вороной, если хочу чего-то достичь на
политическом поприще. Да и ставить свою жену в положение супруги
Хрущёва на встрече с Кеннеди тоже не хотелось. Не хочу ничего
плохого сказать про Нину Петровну, но не желаю, чтобы моей Маше
перемывали кости, за то, что она как-то не так выглядит, если моя
карьера и дальше пойдёт в гору, в чём сомневаться пока не было
особых причин.