Елена ухмыльнулась:
- Ну и что? Вернул?
- Да куда там, – махнул он рукой – это действительно он сам
сделал. И из дерева кроватку смастерил, и из обрезков, на швейной
машинке, постельку пошил. Нет. Ты могла бы подумать, что этот пацан
ещё и на швейной машинке может. Я не знаю с какого конца к ней
подходить, а он работает на ней так, что от магазинного не
отличишь.
- Тише, тише. Не заводись. Что ещё тебе там сказали?
Андрей смутился.
- Ты, не поверишь.
- Мне кажется я уже во всё поверю.
- Анна Севостьяновна, сказала, что не дорос я ещё с её внуком
тягаться. Ты представляешь, как меня это взбесило.
- А сейчас?
- А сейчас понял, что она права. Ты просто не представляешь, что
это за люди. Степан Фиофилыч и слова не сказал, только улыбался. Но
от него таким веяло. Я думал, что такие только в Москве на трибуне
стоят. И внучек не далеко ушёл. Когда он мне выговаривать стал, у
меня волосы на голове шевелились. Сильная кровь. И он не врал,
когда говорил, что им плевать на всякие кривотолки. Им
действительно плевать и их все уважают. Вот о таком авторитете он
говорил.
- Если бы только это. Ты заметил, что он осознаёт себя более
старшим, чем ты? И мне кажется, что это имеет основание.
- Так что же делать?
- Ты до сих пор считаешь, что надо что-то делать?
- Пожалуй ты права. Всё что мог я уже сделал и чуть всё не
испортил.
- А вот по поводу сильной крови, – Елена мечтательно улыбнулась
– по поводу крови, это ты хорошо заметил.
Выйдя из подъезда, я пошёл куда глаза глядят. Внутри была
пустота. Ни о чём не хотелось думать, ничего не хотелось делать.
Такое впечатление, что выплеснулся весь, без остатка. Мир вокруг,
никак не откликался в душе. Проплывали какие-то картинки, чьи-то
лица. Но не было никаких ассоциаций. Я просто шёл. Потом я
почувствовал, что чья-то ладошка скользнула в мою руку и от неё
стало расходиться тепло. Оно постепенно окутывало меня, и наконец
опустошённая душа угнездилась в маленькой уютной колыбельке. Я
продолжал, куда-то идти, а душа покачивалась в колыбели,
подвешенной к притолоке деревенской избы. Пахло нагретым деревом и
молоком. Мимо прошла женщина, подойдя к образам в углу избы, она
истово перекрестилась. Вот сзади к ней подошёл мужчина и нежно
обнял. Она обернулась, прильнув к его груди.
Кто эти люди? И тут же понимание, они мои прародители,
основатели рода, чья кровь и память преобладает во мне. Женщина
увидела меня в колыбели, нахмурилась. Подойдя ближе осмотрела
внимательнее и что-то разглядев улыбнулась открытой, очень доброй
улыбкой. Потом она махнула надомной рукой и видение пропало.