Алёнка отпрянула от меня с широко раскрытыми глазами.
- Ты её знаешь?
- Конечно.
Её глаза сузились, будто подозревая меня в сговоре. Вот только с
кем? И она продолжила опять шёпотом, но уже не тараторя слова, а
спокойно их проговаривая.
- Там приходила ещё одна тётя и сказала, что мне скоро откроется
проход в глубинные слои и тогда она поможет мне вновь стать
стойкой, как раньше.
- Это, скорее всего, была Валькирия. А проход в глубинные слои я
кажется сегодня тебе пробил. Помнишь, когда тебя сначала жаром
изнутри обдало, а потом прохладой всё смыло.
- Угу. Валька, это что такое было? Мне страшно.
- А вот это, сестрёнка, - при слове «сестрёнка», Алёнка подалась
вперёд - очень при очень большая тайна. Ты никому не говорила?
- Нет. Тёти предупредили об этом и что-то сделали. Когда с мамой
хотела поделиться, так как будто онемела. Тебе решила сказать,
потому что маму твою увидела. Но она только внешне похожа. Ой.
Она, в испуге, зажала рот руками.
- Что такое?
- А я тебе рассказываю и ничего не мешает. Мне за это ничего не
будет?
- Успокойся, ничего тебе не будет. Если бы было нельзя, давно бы
уже онемела, как с мамой.
Да. Похоже тут какая-то афера с их стороны намечается. Ну что за
тайны Мадридского двора. Правильно я ответил её отцу, что я пешка.
Тут меня уже играют, а я ни сном, ни духом. Надо попробовать
наведаться сегодня к этим клушам. То-то ткань мира даже не
напряглась, когда я пробой Алёнке устроил. Значит опять всё
предначертано было. Точно. Ведь с кнопкой я познакомился в аккурат
на следующий день после того как, даже не знаю, как правильно это
назвать, пусть будет – проснулся. Ведь каждый день сюда прихожу, да
и она с подружкой тоже здесь ошивалась. Но ведь даже взглядом её не
замечал. Думаю, и она меня.
- Валь, - подруга подёргала меня за рукав – а что теперь
будет?
Я улыбнулся в ответ.
- А теперь, дорогая моя сестрёнка, будет жизнь. Бурная,
напряжённая, похоже очень необычная и интересная. Уж это я могу
тебе гарантировать.
- Но как? Ты ведь уедешь. А я тут одна буду, без тебя.
В её интонациях промелькнула обида и растерянность. А, плевать
на всё. Я обнял её прямо у всех на глазах. Пусть думают, что хотят.
Буду я ещё оборачиваться на всякие шепотки. Тут у человека
трагедия, можно сказать, а я в политесы буду играть. Дудки вам
всем.