– Затрагивал.
– Тема действительно очень интересная и глубокая. Тебе бы подучиться в геянской академии, чтобы свободно беседовать о проблемах Универсума. Если удастся, попробуем поговорить об этом с моими друзьями-геянами.
– С Гораном?
– С Гораном Миличем, с его женой Ванессой. Хочу познакомить тебя с ними. Горан нынче главный архивариус Центрального нома, столицы геянской матрикратии. А его жена Ванесса возглавляет ОКО.
– Службу общественного контроля? – удивился Ясен. – Разве она сохранилась?
– ОКО превратилась в инструмент обеспечения безопасности геян, наравне с пограничной службой. Свои границы Новая Гея охраняет гораздо более ревностно, чем мы свои.
– Разве мы плохо стережём границы?
– Геян больше, чем землян, на три порядка. И большинство из них – женщины. Кстати, у Горана и Ванессы родилась дочь.
Ясен пропустил слова отца мимо ушей. Его интересовали другие материи.
– А как он выглядит – этот их матриархат? Всем заправляют женщины?
– Большинство теорий на этот счёт не имеет под собой основания. Предполагается, что матриархат как форма общественного устройства существовал на Земле в эпоху первобытно-общинного строя. Потом ему на смену пришёл патриархат.
– Я читал, что матриархат возникал и в более поздние эпохи.
– В разных странах он так или иначе формировал отношение людей к природе. Я вообще считаю, что доминирующая роль женщины, причём не только в семье и хозяйстве, но и в общественной жизни, идёт цивилизации на пользу.
– Власть в руках женщин, – улыбнулся Ясен.
– Ты что-то имеешь против?
– Не знаю. В нашей общине всем заправляют мужчины.
– Традиция, однако. Хотя я был бы не против подчиняться женщине.
В воздухе родился певучий звук, отозвавшийся сладостной дрожью в груди.
Ясен замолчал, прислушиваясь. Незатейливые мелодии свирели действовали на него завораживающе, да и Пилип знал своё дело, за что его иногда называли бояном.
Бойцы отряда, расположившиеся вокруг костра, перестали разговаривать, присмирели. Им тоже нравилась эта нежная музыка, погружавшая молодых парней в состояние покоя и умиротворения.
Много позже Ясен будет вспоминать этот вечер на грани сна и яви, не обещавший тревог и волнений, как нечто совершенно несбыточное и невозможное во времена непрерывной погони за собственной судьбой.
Расий ещё не высветил дальние холмы утренним перламутром, когда отряд, собравшись за несколько минут, устремился на правек, к Зем-Горе.