Далее был визит к нашей живности. И вот тут меня ждал сюрприз и не сказать, чтобы особо приятный. Только я подошла к невысокой, где - то с метр высотой, стене огораживающей выгул и хлев для скота, как я замерла на месте от ужаса. На меня неслось что - то огромное, зелёное, громко и угрожающе вереща. От страха ноги у меня решительно отказались двигаться, глаза зажмурилась, сердце переместилось в район щитовидки и грозилось взять отпуск. Навсегда. «Все, пришел мой смертный час, и миссию не выполнила» - мелькнула мысль. И тут услышала строгий голос Митрича. - Петя, стоять! Фу, Петя, нельзя, свои! Стоя по - прежнему с зажмуренными глазами, подумала, «Кто из нас с ума сошел - я или Митрич? Почему он с Петром разговаривает, как с собакой?». - Аня, да ты чего, испугалась, что ли? Я осторожно, на всякий случай приоткрыла один глаз. В дверях хлева стоял Митрич и что - то строго выговаривал этому монстру в зелёных перьях, а оно что - то возмущённо верещало ему в ответ. - Аня, да ты не бойся, это же Петя наш, птичка добрая, просто Клава вон рядом ходит с цыплятками, а Петя тебя не знает ещё, вот и побежал защищать. Да ты посмотри, это же ты эту птичку на вывеске видела в первый день. Я ахнула. Так они, мерзавцы, купили этих «птичек»! Я же сказала, что боюсь их! По двору действительно гуляло, что - то огромное, в зелёных перьях, отдаленно напоминавшее земных индюков, только значительно больше, и нежно ворковало своим «цыпляткам». Цыплятки были размером со среднего бройлера. Петя пасся рядом с ними, настороженно поглядывая в мою сторону. Это хорошо, что они не летают, да и я со страху голос потеряла, а если бы ещё и завизжала... эта стенка Петю бы и не удержала, нервно хихикнула я про себя. - Аня, ты не бойся их, они же добрые очень, да и яйца свои будут и мясо, мы вот десяток курочек взяли и Петю одиннадцатым. Да вот Клава с выводком. - А почему Петя? - тупо поинтересовалась я. - Так курочки ведь, а петушка всегда Петей зовут. - Растерялся Митрич. Ага, Петя, Клава, а ещё какая живность тут обитает? Несмотря на свою креативную расцветку - желтенькую в оранжевую полоску или наоборот, коровки были вполне традиционны и давали вполне обычное молоко, что мне Митрич и продемонстрировал мне в виде трёх вёдер молока. Вот ещё вопрос - что с ним делать? Нужен сепаратор и маслобойка. Опять с парней надо трясти. Бедные мои мастеровые. Стоило подумать, как заскрежетали ворота, и под бодрое бренчание, наша телега с парнями вкатилась во двор, за ней следовала повозка с купленным вчера металлом. Пока парни, активно разгружали свои сокровища, быстро досмотрела хозяйство Митрича. Гуси, как гуси, плевать, что розовые, Митрич пруд требует. Овечки беленькие и голубенькие, красиво. Однако... козы, как козы, серые, черные, сиреневые... От этого буйства красок у меня уже рябило в глазах, и наступал лёгкий пофигизм.