Поразительно, но мне вроде бы полегчало. Уже даже не тошнит.
— Что здесь у вас случилось? Опять со жнецами поцапались? — слишком громкий для моего чувствительного слуха голос будто отбивается эхом от стен.
Я медленно оборачиваюсь и застываю на месте, бесстыдно рассматривая полуобнажённого мужчину, спускающегося по лестнице.
Хорош… Ух, как хорош, чертяка! Вот если бы он ещё своё тело не портил татуировками, я бы ему тут же предложила первое, второе и дать мне погонять с его фамилией.
Что за мода пошла на эти татушки? Ладно, там ещё какие-то неприметные, с каким-то значением… А у этого что? Там волк, там абстракция какая-то, там закорючки… Страх божий!
— Хозяин. Душа. Мятежная. — мой сопровождающий перестаёт быть моим сопровождающим и несётся к лестнице на всех порах. — Без вас никак не обойтись. Она не понимает, что мертва.
Ч-чего?!
Кто мертва? Я мертва? Бред какой.
— Я вообще-то, просила вызвать скорую помощь, а не помощь всяких татуированных мужиков! А впрочем, знаете, мне уже ничего не надо. Мне полегчало, спасибо. Я пойду.
Киваю и с самым невозмутимым видом разворачиваюсь на пятках.
Вздохнуть не успеваю, как полуобнажённый мужик встаёт передо мной. Сверлит тёмными глазами, будто в мысли пробраться хочет.
Оглядываюсь. Резко, испуганно, дёрганно.
— Как… как это? — вдох застревает в глотке. Кроме работника мотеля, на лестнице никого нет. — Это что за фокусы? — сурово свожу на переносице брови и, обернувшись, угрожающе смотрю на шустрого мужика. — Ну-ка, немедленно прекратить комедию ломать!
— Она ещё и пришибленная. — самым наглым образом выдыхает мужик.
Я открываю рот, чтобы высказать ему всё, что думаю о его мнении, да так и замираю.
На мужских плечах белеет белоснежная ткань рубашки, которой, — жизнью готова поклясться, — секунду назад там не было. Смотрю, нелепо открыв рот и широко распахнув глаза, как этот фокусник одевается, пряча под идеально выглаженной тканью свой голый торс, и не могу произнести ни звука.
— Мы же не будем ждать, пока она придёт в себя, правда? — казалось бы, ни к кому конкретно не обращаясь, снова заговаривает пугающий незнакомец. — Ускорим естественные процессы.
Отвернув воротник рубашки, мужик делает ещё один шаг ко мне.
— Я тебя прошу, давай без истерик, когда ты всё осознаёшь, ладно? Все эти крики и вопли меня утомляют. — брезгливо поморщившись, он хватает мою руку и так сжимает её своей ручищей, что у меня рефлекторно пальцы на ногах поджимаются.