- Хочу отметить, что разведданные у него достаточно точные! –
поднял палец вверх контрразведчик. – Он обстрелял артбатарею,
которая заняла свои позиции лишь позавчера.
Фигово… значит, у них есть корректировщики на суше.
В воздухе почти непрерывно висела авиация, поэтому маршрут
продвижения «Наковальни» был известен в мельчайших деталях. Не
прекращались и попытки обстрела – с небес валилось всё, что только
можно было запихнуть в бомболюки или прицепить на подвеску. Но
особого эффекта это пока не приносило.
- Защита объекта успешно противостоит любым снарядам, весом
менее пятидесяти килограммов и движущихся со скоростями менее
семисот метров в секунду. Более массивные и высокоскоростные
снаряды могут наносить противнику повреждения, это доказанный факт.
Это не обычная броня, скорее, какое-то поле, неизвестной нам пока
природы. Любой реактивный снаряд или ракета, да и вообще любое
управляемое средство, имеющее собственный двигатель, выводится им
из строя на дистанции до десяти километров. Поэтому, кстати, и
авиация не опускается слишком низко – на трех километрах
«Наковальня» их тоже достаёт. Есть предположение, что защита
объекта имеет форму приплюснутой тарелки. Вокруг корабля она
простирается до десяти километров, вверх – до трех-четырёх. Во
всяком случае, именно на этой высоте ракеты выходят из строя.
Теряют управление, перестают работать двигатели и так далее.
Корректируемые авиабомбы отклоняются от курса, это проверено
несколько раз.
- Свободно падающие бомбы? – задал вопрос какой-то майор.
- Применялись и они. Первый опыт оказался относительно успешным
– взрыв произошел на дистанции около двухсот метров. Это при
бомбометании с пятикилометровой высоты! После этого объект начинает
маневрирование сразу, как только видит бомбардировщики.
По-видимому, он располагает данными о том, какую нагрузку способны
нести те или иные типы самолетов. На истребители и штурмовики
«Наковальня» так не реагирует.
А майор-то дело говорит! Авиабомба солидного веса, да с пары
километров летящая… тоже тот ещё подарочек! Тут надобно мозгами
хорошенько пораскинуть! Никитин взял себе на заметку этого офицера,
с ним надо будет потом посидеть часок-другой. Одна голова – хорошо,
а две, тем более, когда одна из них имела возможность оценить
будущего противника вблизи – куда как лучше!