Нащупав на тумбочке спички, зажгла лампу. Так и есть - в
комнате, кроме меня никого не было. Вот только я точно помнила, что
перед тем, как лечь спать, закрывала окно. Может просто не дотянула
задвижку, и створки распахнулись от порыва ветра? Или…
Тело сковало ознобом, стоило подумать, что это мог быть
Аристандр. Поджала губы, коря себя за то, что когда-то пригласила
его в дом. Но тогда я нуждалась в его помощи и не догадывалась об
истинной сути Шеррера. Напротив, он казался мне таким галантным,
обаятельным и привлекательным, что если бы не дурные слухи и его
настойчивые знаки внимания, которые были неприемлемы в глазах
общества, я влюбилась бы в него без памяти. Но, как говорится, что
не делается, все к лучшему. Сейчас я была благодарна Морису, что
вовремя предупредил меня о ветренности Аристандра, тем самым
избавив меня от участи стать одной из однодневных пассий герцога.
Впрочем, я и сама сомневалась в подлинности его чувств, а когда
увидела на балу в сопровождении милой блондинки, убедилась, что и
меня он рассматривает как некое кратковременное
развлечение.
Да, он спас мне жизнь и только поэтому я продолжала
хранить его тайну. Но пришел он не потому что испытывал ко мне
какие-то возвышенные чувства, а потому что я была ему нужна. Дай,
Спаситель, вспомнить, что же говорил тогда Бонсон…
“Но ведь иначе ты не мог поступить, верно? Такие, как
Тайрин, рождаются очень редко и, к сожалению, живут очень мало,” –
наконец вспомнила я слова колдуна и нахмурилась. Что же он имел
тогда ввиду? И почему был уверен, что только с помощью моей смерти
сможет уничтожить вампиров? В этой мозаике не хватало одного
важного фрагмента, который я так и не смогла отыскать, сколько бы
не напрягала мозг и не сопоставляла факты. Ответы мог дать лишь
Шеррер, вот только я сильно сомневалась, что он захочет открывать
мне свои тайны. По крайней мере, пока он не разыграет свою игру,
доведя ее до эндшпиля.
Вспомнив слова, которые он шептал мне возле шатра с
кривыми зеркалами, невольно поежилась. Он ясно дал понять, что
отступать не намерен и приложит все усилия, чтобы добиться своей
цели. Вот только на что готов пойти герцог, я не знала, а
неизвестность пугала. “Использую все известные методы, но ты
станешь моей”, - прозвучало как-то зловеще…
Внезапно я заметила аккуратно сложенную записку на своем
столе, исписанную ровным каллиграфическим почерком. Уже
догадываясь, от кого это послание, взяла листок и, прочтя
содержимое, уронила на пол. Пальцы дрожали, а я застыла словно в
некой прострации, не в силах пошевелиться.