Место встречи повсюду. Стихотворения, эссе, интервью. - страница 4

Улица пахнет пылью и детской беготней

(возможно, это чужая фраза) в теле объявленного ветра —

зигзаг в зигзаге; и все еще пульсирует минута,

когда старик был наедине с собой.

Блатная окраина (тут для предотвращения инерции

требуется какой-то иной, несуществующий знак

препинания, замененный самим

этим предложением), тебе бы понравилось.

Возможно, его первое воспоминание: он тогда еще жил в отцовском доме, ему года 3, не больше. Взобравшись на стол у окна, с мотком нитки в руках, обвязывает оконные затворы ниткой и начинает поднимать-опускать их, долго, увлеченно; следит за наклоном нитки. Он уверен, что производит нечто очень важное, значимое, что творит мир.

Это как:

огромный подавленный воздух где воображение убеждается в легкой зазубрине восемнадцати ответвлений когда заскорузлые вскрики отчетливо пробудили никого за длинной перспективой полосы радостного содрогания в церемонии восприятия и труден миг предполагающий далекое нетерпение но разрыв уже давно отталкивал рассеяние ресниц но бессекретная близость божественно безразлична по крайней мере в обещании смутной возможности умиротворяющей темень пристальности перед трепетом предела у затянувшейся раны потому что единение слишком мало соприкасается с тишиной открывшихся глаз и навстречу с наименованием места известны ровные пряди волос еще ближе почти сливаясь на расстоянии напряжения слуха в равнинное недеяние

Потом другое/другие. Листья хартута,

скорбноволосые девушки (они в сговоре с собственной смуглостью?).

Облака и безразличие, хотя Оно

распахивает внезапно объятия,

и индевеет лицо, будто прикасаешься к собственной слабости,

оставаясь при этом суровым.

Почему-то строки из письма: «с завтрашнего дня объявлена

забастовка почтовых служащих».

Облака, вероятно, чтоб избегать симметрии, но

обретать ноль, жаждущий принять разные оттенки.

Шорох листвы; словно слышится твой чаемый голос: все эти деревья,

эти страшные черты подобны птичьим следам в южном небе,

когда вслушиваешься ртом в раковину молчания.

(Имя – место очередного схождения.)

За нашими реками одно сплошное море,

внутри которого море

внутри моря.

Запах влажной земли.

Октябрь прежде всего в

коже запястий

и сгибе локтей.