Пристрастный плещется родник,
Никем не виданный доселе, —
И ты растерянно приник
Не просто к бездне – но купели.
Над морем, рея в высоте,
Горит костёр необычайный,
Чтоб в каждой грезилось черте
Всё то, что впрямь считалось тайной.
Нисходит свет на всех, кто встарь
Томились цветом или звуком,
Проникшим в изморозь и хмарь,
Дохнувшим Бахом или Глюком.
И что там осторонь за грань
Топазом в пальцах ювелира
Блеснёт, чтоб вдруг разбиться всклянь
Об эту оторопь клавира?
Ты улыбнёшься: нелегко
Не отпустить, тебе во благо,
Туда, где дышит глубоко
Сомнамбулическая тяга.
Из гипнотической тоски
Рванись – авось и отзовёшься
Тому, чьи образы близки,
Которых больше не коснёшься.
Как ни казни себя – пойми:
Луны никто не одолеет,
Она витает над людьми —
И с нею чудо уцелеет.
Покуда ночь к тебе добра,
Покуда сыро в мире этом,
Бреди до самого утра
Туда, где встретишься со светом.