Точка с божьей коровки - страница 5

Шрифт

Интервал

водку с хлебом, боль с кипятком для чая.

Человек смеется – аж слезы брызжут, —

до надрыва смеется, усталость ему неизвестна.

А другой в сомненье – не заработала б грыжу:

«Лежи, дорогая, читай со смешного места».

«В голове больше нет ни слов, ни нот…»

В голове больше нет ни слов, ни нот.

Чистое небо. Не отследишь полет.

Нет остановок в небе на сон и суд.

Слова только сделают хуже, когда придут.

Без них было проще смотреть на летящий прах,

на снег, расплывающийся в лучах;

знать, что захочешь вернуться, а не к чему.

И за полетом следишь по себе самому…

Exegi monumentum (I)

Я возвращаюсь к пра… Потомок мой,

внучатый мой какой-нибудь племянник

(совсем другой язык ему родной),

но пленник духа и его посланник

к корням вернуться, стадию корней

минуя и условной пуповины,

почувствует меня (стихи, верней)

и отзовется хоть на половину,

на четверть боли (не ушла пока),

восьмую счастья (боль не доконала).

Века прошли в пустыне и века —

среди полей, лесов, водоканалов.

И колесо судьбы (моей судьбы),

проехавшись по всем, завязнет в прахе.

…Я возвращаюсь в рай. Грехи, мольбы —

лишь напрокат одолженные страхи.

Exegi monumentum (II)

И сто процентов – буду я кому-нибудь любезен

за то, что с гор, лесов, полей, морей и бездн

я к жалости и милости взывал.

Срывался на слова, но продолжал быть эхом —

по молочаю, по дорожкам, где лишь пехом

и молча. Стоп, привал.

Сползая тенью, тьмой цепляясь за кустарник,

к забытым навсегда я поднесу фонарик:

всех узнаю́ я здесь —

и я один из них, кто эхом или тенью,

и словом, и строкой, и всем стихотвореньем

жив и не умер весь.

«Вода течет, набирая мужскую силу…»

Вода течет, набирая мужскую силу,

по глиняным трубам, по насыпным валам.

Входишь в бассейн харибду любить и сциллу —

голые их тела плывут по волнам.

Можно любить, желаний своих не пряча,

грудь полновесную, полный тепла живот.

Каждое утро жизнь начиналась с плача

и заплеталась струями слов и вод

по мрамору пола и чистому небу лепному,

где солнечный ветер метет лепестки.

Душа погружается полностью, по-любому,

в желание страсти на глубину тоски.

«Мне нравятся разгон и замедление строк…»

Мне нравятся разгон и замедление строк,

нехватка звука, провал в глубину.

Жужжал кукурузник, летел на войну

с друзьями, с точкой росы – прыг-скок

по воздушным ямкам. По ямочкам твоих щек —

скачет взгляд мой. Истончается голосок —

Следующая страница