Глина. Стихотворения - страница 4

Шрифт
Интервал
Выйду из тесной боли
в сад, где светло от воли:
влаги набравши в рот,
миром земля растёт.
Так постою немного,
может, увижу Бога —
не убоится льда
глиняная вода.

«Хочешь, осиной буду…»

Хочешь, осиной буду:
дерево отовсюду
видит тебя – оно
любит смотреть в окно
и озираться в поле,
тронув слезу с небес,
чтобы по доброй воле
не возвращаться в лес, –
птицу пошлёт на гору,
высмотрит из-за крыш,
как ты, прильнув к забору,
мертвой сосной стоишь.

«Летишь и видишь сквозь крыло…»

Летишь и видишь сквозь крыло
косой распах озёрной пашни,
где, как слеза, растёт стекло,
креня колодезные башни.
Лопатой сладкого леща,
его веслом – какая лопасть, —
как плащаница, трепеща,
хрустальная двоится пропасть,
сквозит и ширится, пока
сама в себе не отразится,
как налетающая птица
в озябшем оке рыбака.

«Когда с фонариком рыбачишь…»

Когда с фонариком рыбачишь,
ты как светило что-то значишь
и пирамиду глубины
ведёшь вершиной от волны.
В ней рыбы долгие летают,
сухое золото глотают,
текущее из фонаря
в глухие норы октября.
Твердишь: Державин, Данте, Дратва,
а на мостках сидит ондатра
и, задержав глубокий вдох,
молчит и спрашивает: Бог?
А ты фонариком посветишь
куда-то вверх – и не ответишь.
Вздохнёшь – и ангельскую дрожь
в разбитом сердце унесёшь.

«Еще до слова, до начала…»

Еще до слова, до начала,
светясь без плоти и огня,
я слышал смерть – она молчала
и проходила сквозь меня.
И ослепительные ночи,
и утомительные дни
казались вечности короче,
но были вечностью они.
Вселенной головокруженье
пытаешься остановить,
чтобы молчать после рожденья
и после смерти говорить.

«Не снегопад, а призрак речи…»

Не снегопад, а призрак речи.
Как сгусток речи – кровь во мне.
Над печью дом расправит плечи,
и хрустнет косточка в окне.
О это гибельное чудо —
речь несказанная. Оно
болит бессмертием, покуда
в глазах от белого темно.
Лети, лети, снежок последний —
как первый Божий нежный гнев,
заглядывая в мир соседний,
от неземного побледнев.

«Кто ягнёнка белого поставил на крыльцо?..»

        С.

Кто ягнёнка белого поставил на крыльцо?
Ах, у снега первого Господа лицо.
По утрам у Господа детское лицо.
Он ягнёнка белого поставил на крыльцо.

«Так полюбить белизну…»

Так полюбить белизну,
небом прижатую к крышам:
белка бинтует сосну
серым и рыжим.
Долго пришлось умирать,
чтобы очнуться и выжить.
Воду в морозе стирать —
выкрутить, вытянуть, выжать
прямо в сосульки… В горсти
Следующая страница