– Партнер Денн. Вы его знаете?
Порноделец снова полез пальцами в глаза. На этот раз он тер их особенно долго.
– Проверьте Марселя Раву. Он перебивается случайным заработками от фильма к фильму и уже несколько раз появлялся на экране через машину фантазий бедолаги Жаки.
– Жаки – это визор, снимавший Денн?
– Он самый. Очень толковый молодой человек. Полностью отдает себя съемкам.
– Отдавал, – поправил Ги.
– Он вернется, вот увидите, – ощерился Одервье. – Кроме трансляции дешевого разврата, он ничего в жизни не умеет, да уже и не научится.
– Или сойдет с ума.
– Тогда его выкупят из желтого дома и все равно заставят снимать. Визоров у нас в кругу посвященных не так уж и много.
– А как вы вообще узнаете, какую машину фантазий ловить?
– Письма, звонки, пневмопочта. На нас работает сеть посыльных и аудиографистов. Парни на побегушках распространят информацию, собирают деньги с клиентов, помогают договариваться с актерами. Аудиографисты контактируют с состоятельными клиентами. В обмен на номер сигнала машины фантазий мы берем денежки, вот и вся схема нашей работы. Просто, как день.
– То есть, кто-то из посыльных мог видеть человека, организующего кровавые съемки?
– Не знаю. Я вообще не знаю, как он набирает актрис и визоров. Жаки и Ласточка – кадры, с которыми ни я, ни кто-либо из знакомых мне не взаимодействовал.
– А восемь визоров, снимавших предыдущих жертв?
– Работают. Да вот только я их уже не смотрю. И полиция тоже, к слову. Убийца не повторяет свой фокус дважды с одним и тем же визором.
– А сами они полиции твердят, что ничего не знают, – закончил Ги.
– Естественно.
– Как же он нанимает их?
– На этот вопрос ответите вы, если, конечно, сумеете докопаться до истины.
Да уж. Картина, изначально представлявшаяся туманной, обратилась в одно большое белое пятно с красным вопросительным знаком посередине. Впрочем, Ги полагал, что мог бросить это бесплодное расследование в любой момент.
– Мне нужны имена всех актеров и актрис, которых снимал Жаки.
– Я вам не бюро каталогов, – проворчал Одервье.
– И все же.
Собеседник Ги выдвинул ящик стола, взял оттуда очки, бумагу и карандаш.
– Кого запомнил, того напишу, учтите. Могу запамятовать иное имечко.
И принялся писать.
– На многое не рассчитывайте, – бубнил старик, выводя корявые буквы. – Обычно они не любят распространяться о своих связях.