Был, правда, случай, когда компания оплатила лечение надорванной психики одного из механиков Игнатьева. Но даже и этот досадный инцидент не пошатнул авторитет русского стармеха.
“We should be nice and polite to everyone!” – чуть ли не хором напоминают Игнатьеву на встрече в управляющей компании, куда почти каждый раз его вызывают для серьезного разговора перед тем, как отправить на судно.
«Никогда! – подозрительно тихо и с улыбкой произносит инженер. – Быть приятным и вежливым к безграмотным обезьянам, которых вы неизвестно с каких веток снимаете и присылаете мне на пароход, я не буду! А вы… вы можете им хоть зад целовать!».
При этих словах собравшиеся за столом нервно и возмущенно переглядываются, а затем сразу устремляют взоры на генерального директора. Как реагировать на такой выпад? Сравнение людей с обезьянами – это сочный расистский плевок в сторону всеобщего равенства. На зад, который они все могут целовать, уже никто не обратил внимание.
Главный закатывает глаза к потолку, шумно вдыхает порцию воздуха, так же шумно выдыхает, но ничего не говорит, поэтому остальные не решаются высказать собственное мнение.
«Не нравится мой стиль, – продолжает старший механик уже значительно громче, – увольняйте! Найдете замену, сообщите… А сейчас мне надо ехать работать. И учтите, если вместо той декорации, которую вы называли «второй механик», на "Элен" окажется очередной «пассажир», я сам уйду!» – добавляет инженер и, чтобы показать свое негодование и откровенный протест, дерзко хлопнув дверью, оставляет собрание.
Что происходит потом за дверьми комнаты для митингов неизвестно. Однако, несмотря на грубое общение с руководством, через некоторое время Игнатьеву присылают опытного второго механика, и вот уж седьмой год инженер продолжает работать там, где работал. Избавляться от него не торопятся.
Есть легкое объяснение такому поведению компании. Деньги!
Инженера периодически бросают на самые безнадежные суда, с которых, не в силах физически и психологически справиться с лавиной ремонтных и восстановительных работ, по собственной воле бегут, хитроумно изобретая для этого «уважительные» причины, заурядные старшие механики.
Игнатьев же, отработав срок, выжав себя и свой экипаж, как лимон, сберегает владельцам сотни тысяч, а зачастую и несколько миллионов долларов. Дело в том, что инженер Игнатьев может организовать работу экипажа так, чтобы завершить ремонт в самый короткий срок. Огромный кусок мертвого, неподвижного железа он превращает в полезное судно и заставляет все без исключения системы и двигатели танкера работать, как часы. То, что у обычных старших механиков получается за два месяца, инженер Игнатьев зачастую умудряется выполнить за один.