– Что ви мне показывать? Я дипломат, я перевозить посольский документ. Кейс есть обязательное условие перевоз через граница! Я налаживать бизнес с ваш страна. Мистер Лагас приехал бизнес визит и хотеть пробовать аутентик специалитет. Официант посоветовать нам это… Это залитое жирный майонез кубик овощ крошево. Если это есть ваш оливье, то вам мои соболезнования!
Я делаю еле заметный знак указательным пальцем, и Потап бьет господина Эмерсона кулаком в скулу. Тот хрюкает и замолкает. Я наклоняюсь вперед.
– Мистер Лагас командор вашего ордена и с недавних пор основной резидент на территории Российской Федерации. То, что вы общаетесь с ним, поедая наше оливье, лучше всего прочего говорит о том, что он не только шеф-повар. А вы не только дипломат.
Я двигаю к нему две оставшиеся фотографии.
– Вот это мои любимые. Господин Эмерсон в Цюрихе, выходит из дома фрау Мариус. Обратите внимание, кейс в руках господина Эмерсона такой же, что и в Шереметьево. Посольские документы говорите? А вот вы уже на следующий день в Москве. Узнаете дом? Этот обгорелый особняк? Что вы делали по адресу Неглинная, 29, в бывшем здании ресторана «Эрмитаж»? И что вы делали в Цюрихе, на Шофельгассе, 5, где проживает старушка фрау Мариус, единственный потомок первого распорядителя оного ресторана?
Алхимик смотрит на меня с ненавистью. Он явно не ожидал, что мы доберемся до Цюриха. Пора с ним заканчивать.
Потап рывком поднимает ему голову, всаживает небольшой шприц в основание шеи. У Потапа точные, экономные движения, как у робота, любо посмотреть.
Алхимик дергается, выпучив глаза. Я терпеливо дожидаюсь, когда расширятся зрачки.
– А теперь будьте внимательнее, господин Эмерсон, – говорю вкрадчиво. – Я покажу вам еще шесть фотографий. Смотрите не отвлекаясь, смотрите прямо в центр.
В отличие от предыдущих, эти снимки квадратные и закатаны в толстый пластик для сохранности. Строго говоря, это не совсем снимки. Я медленно протягиваю первую карточку, держу ее буквально перед его носом, смотрю на реакцию. Ничего. Вторую. Реакция в пределах погрешности. Третью. Ничего. Странно, я как раз на нее рассчитывал. Четвертую. Веки господина Эмерсона, алхимика и дипломата, дергаются, зрачки на мгновение уходят в сторону.
Я убираю лишние снимки в карман, смотрю на оставшийся. Удивительно. Потом коротко киваю Потапу.