– Гаррет, ты опять занимаешься
ерундой? – Голосок Кли‑кли отвлек меня от мрачных
раздумий.
– Заниматься ерундой – твоя
работа. Я вор, а не королевский дурак, – мрачно ответил я
маленькому пакостнику.
– Не повезло, – ухмыльнулся
тот. – Был бы шутом, не подставился и не получил бы от короля
теперешний Заказ. Сидел бы дома, попивал пивко…
У меня возникло стойкое желание
отвесить зеленому негодяю пинка, но он, как видно, читал мои мысли
и живенько юркнул за Угря. Пришлось отложить расправу на потом.
В тот самый момент, когда мы вступили
в Заграбу, Миралисса задала отряду бешеный темп, и к концу первого
дня я едва не помер. На ночлег мы остановились на какой‑то лесной
полянке, и я начал подумывать, что на следующее утро уж точно не
встану. Если всем остальным так нравится идти через лес – это их
полное право, а я лучше полежу на травке и отдохну. Или пусть, коли
охота, тащат меня на закорках, потому как, клянусь Саготом, сил для
лесных прогулок у меня не осталось.
Утро следующего дня действительно
выдалось тяжелым. Пришлось пересилить себя и, сжав зубы, топать,
топать и топать. Но к обеду я как‑то втянулся в этот размеренный,
но быстрый темп и еще через день почти перестал замечать усталость.
У меня даже закралось подозрение, что эльфийка подмешивает в
котелок что‑то из своих магических запасов, чтобы мы легче
переносили дневные переходы.
С тех пор как мы вошли в леса
Заграбы, костер разжигал Эграсса. Удивительно, но огонь,
разведенный кузеном Миралиссы, почти не давал дыма. В первую ночь я
немного нервничал – пламя могло привлечь к нам ненужное
внимание, – но вечно осторожный эльф не очень‑то беспокоился,
а раз так, то и мне не стоило волноваться.
За те пять дней, что мы
путешествовали по лесу, при всем моем скептическом отношении к
Заграбе я повидал множество чудес. Мы шли звериными тропами,
которые то появлялись, то вновь терялись в зарослях папоротника и
колючей ежевики. Мы проходили через густые рощи черного заграбского
дуба, сосновые боры, лесные полянки и лужайки, залитые солнечным
светом и заросшие лесными цветами. Перепрыгивали через журчащие
ручьи с хрустальной водой. Лес тянулся и тянулся, лиги рощ, густых
непролазных буреломов, которые приходилось обходить, теряя
драгоценное время, десятки полян и болотистых низин в тех местах,
где разливались запруженные неизвестными существами ручьи.