– И всё же: один случай был?
– Только попытка. Одна из тех, кто активно выступал против отбраковки.
– Что она попыталась сделать?
– Забеременела. Но её заставили беременность прервать. Тоже перспективой бойкота. К тому же, она знала, что ребенка у нее заберут, и он сразу будет считаться неполноценным – как рожденный без соблюдения правил воспроизводства.
– Есть прямая связь между её попыткой и прежним движением против отбраковки?
– Точно не скажу. Но если так, то это слишком серьезно. Кстати, она тоже была близка с Лалом. Как единомышленница.
– Когда Лейли ушла, Рем сказал, что Лал выступал чуть ли не против всего. Даже против использования неполноценных вообще.
– Ему не очень-то дали это делать.
– Но Дан? Чего хочет он?
– Это мы пока не знаем. То, что ты сказала мне, со слов Лейли, – что дети их появились под влиянием Лала, заставляет подозревать, что Дан хочет того же, что и Лал. Слишком близкими друзьями были они. Приятного мало. В нашем кругу, генетиков, к Лалу всегда относились без особой симпатии; пожалуй, я слишком мягко выразился. – Он задумался. – Дан уже нарушил установленные законы воспроизводства. Нас это сразу насторожило, когда мы увидели его детей.
– Но ведь без того самого, против чего был Лал, Дан не жил бы сейчас, вторую жизнь.
– Конечно! Его тело – тело донора.
– И, кстати, гены, переданные детям, тоже принадлежат не ему, а неполноценному. Его дети – автоматически – потомственные неполноценные: неполноценные с рождения без всякой отбраковки.
– Ты напрасно стала актрисой. Говоришь прямо как член Совета воспроизводства.
– Слушай, но они – эти их дети – полноценные по своему развитию?
– По-видимому.
– Так что же, всё-таки, ждет их?
– Не знаю. Дан, наверняка, не даст признать их неполноценными.
– Ещё бы! Особенно после всего, что рассказала Лейли.
– Дан ведь не та женщина – ему-то обеспечена поддержка почти всего человечества.
– Детки под надежной защитой авторитета своего отца.
– Да! Отец. Патриарх. Глава рода. Род Дана, колено Даново. Совсем по Библии.
– Ты даже Библию знаешь?
– Слегка.
– М-да! Не нравится мне это, очень.
– Заметно.
– Что, если, глядя на них, осмелеют, решатся на рождение детей те женщины, педагоги? Если это станет повальным явлением? Вообще, превратится в норму? Меня такая перспектива не устраивает. Я современная женщина: мое дело – сцена театра; детей пусть рожают неполноценные. И наслаждаться с мужчиной желаю, не думая ни о чем другом. – Она заметила, что он её почти не слушает.