Ночь, к счастью, была лунная, и Алекс легко нашёл нужную аллею.
Оказавшись около пруда, он осмотрелся вокруг и, увидев сидящую на лавочке одинокую фигуру, направился к ней.
– Тебя только за смертью посылать, – недовольно пробурчал Семён, когда подошёл Алекс. – Ты меня сегодня, наверное, окончательно решил заморозить.
– От хвоста отрывался! – с напускным возмущением ответил Алекс. – А тебе нужно было теплее одеваться, Чингачгук хренов… Свитер тебе привёз.
Алекс сбросил куртку и, сняв с себя второй свитер, протянул его Семёну.
– Пока добрался, чуть пар из ушей не пошёл.
– Спасибо, дружище! – поблагодарил его Семён, натягивая на себя свитер.
– Не за что, – довольно пробурчал Алекс и, надев куртку, сел рядом с Семёном.
– Алекс, я должен тебе рассказать очень важную вещь, – немного согревшись, заявил Семён.
– Ну?
– Алекс, Землю захватили марсиане!
– Ага! А ты, наверное, у них бластер спёр?! – чуть не подпрыгнув от возмущения, воскликнул Алекс. – И поэтому тебя все с собаками ищут?!
– Нет, – спокойно возразил Семён.
– Послушай, каторжанин! – теряя терпение, напирал Алекс. – Ты лучше мне правду скажи. Что ты такое натворил?!
– Успокойся, сейчас всё расскажу, – заверил его Семён. – Ты знаешь, что такое голубая кровь?
– Да, так называют людей, принадлежащих к аристократии, – ответил Алекс, не понимая, к чему клонит Семён.
– Нет, я имею в виду настоящую голубую кровь.
– Ты про моллюсков, что ли? – уточнил Алекс. – Так она у них не только голубая, бывает и зелёная, и бурая, и серобурказавчатая.
– Я о человеческой, – пояснил Семён.
– Это всё сказки, – парировал Алекс.
– А вот и не сказки! По официальным данным, на Земле насчитывается от тысячи до семи тысяч людей, имеющих голубую кровь. Для них даже специальный термин придумали – кианетики, от древнегреческого слова «кианит» – голубой. Более того, есть масса исторических упоминаний о людях с голубой кровью. В хрониках католического монастыря города Витторио есть история о палаче, который был отправлен в эту обитель для покаяния за то, что он казнил человека с голубой кровью. Инквизиторский суд решил, что раз у казнённого была кровь «с неба», согрешить он не мог. Поэтому множество способов «дознания» у служителей святой инквизиции включало в себя кровопускание.