Костя вместе с лучшим другом Германом, инкубом-полукровкой, зависали в ночном клубе в компании троих приятелей демонов: Артом, Максом и Дэном. Насколько Костя успел узнать пристрастия этих окутанных легендами сущностей, они всегда коверкали свои имена на иностранный манер. Хотя, кто знал, какими были истинные имена, полученные старейшими из них еще в добиблейские времена. Ведь эти сущности, в отличие от них с приятелем, были по-настоящему вечноживущими. Им была неведома собственная смерть. Они никогда не покидали физических оболочек и жили тысячелетиями, наблюдая эволюцию человечества, параллельно подстраиваясь под сменяющие друг друга общественные строи.
Срок же пребывания инкуба в одном теле примерно равнялся продолжительности жизни человека, а то и меньше: инкубы неохотно задерживались в старости. Пусть души инкубов и были бессмертны, но для вечной жизни им все же требовалось переселение из одного тела в другое.
Демоны есть демоны – существа лукавые, изворотливые, всегда готовые на проказы. Однако они умели радоваться жизни, и Косте это в них нравилось. Герман же, так тот вообще души в них не чаял. Естественно, в «дружбе» с демонами всегда нужно было держать ухо востро и соблюдать ряд правил безопасного общения: не спорить, избегать пари, не провоцировать, не напиваться, не просить об услугах. И если хорошо подумать, можно составить список еще из нескольких десятков «не». Однако повеселиться в компании демонов в свободное от работы время можно было с огоньком. Видно, общество себе подобных за тысячи лет им осточертело, поэтому новыми приятелями-инкубами они, как умели, дорожили. По крайней мере, не пытались во что бы то ни стало подловить на свою демонскую удочку. Костя знал эту троицу уже более двух лет, но по демонским меркам, те с ним познакомились чуть ли не пять минут назад.
– Чего такой грустный? – спросил Константина Арт – самый старый (то есть долгоживущий) из приятелей, высокий брюнет с аристократическими чертами лица. Выглядел он лет на двадцать семь.
– Ты хотел сказать, грустнее обычного? – уточнил Дэн. – Он был среднего роста, худощавый и предпочитал образ панковатого подростка. Цвет его волос и стрижки менялся чуть ли не ежедневно. Сегодня Дэн щеголял голубой шевелюрой, уложенной гелем в творческом беспорядке.