Следователь посмотрел на своего коллегу. Тот ухмыльнулся ему, достал из кармана десять рублей и протянул первому следователю. Первый следак взял купюру и сказал Роберту:
– Молодец, а то я червонец бы проиграл.
Он подошёл к «Волге» и поднял трубку телефона оперативной связи.
– Мы едем на улицу Шираза, восемь, как поняли?
Получив ответ, он повесил трубку:
– Едем. Грузите его. Только не дай Бог, если ты сказал неправду – разговоров больше не будет.
Все расселись по машинам и двинулись в город.
Утро 7 декабря 1988 года, за восемь минут до Событий
Салон самолёта. Звучит голос бортпроводницы.
– Уважаемые пассажиры! Наш самолёт совершает посадку в аэропорту города Ленинакан. Просьба: приведите спинки кресел в вертикальное положение, пристегните ремни и уберите лишние предметы.
Альберт пристегнулся и прильнул к иллюминатору. Он улыбался и с любовью рассматривал внизу крыши домов.
– Вы давно не были дома? – неожиданно спросила женщина, сидевшая рядом.
Альберт обернулся.
– Год, – застенчиво ответил он. – Я в Сибири работаю. Очень соскучился.
– А кто у вас здесь?
– Жена, дочь и внук. Ему скоро семь. Он в школу пошёл. А я не смог прилететь на первое сентября, – Альберт снова посмотрел в иллюминатор. – Это мой родной город.
Утро 7 декабря 1988 года, 10:35,за пять минут до Событий
Салон парикмахерской, небольшой, на два кресла и уголок с диванчиком для ожидающих. В зале только один парикмахер Сеник, мужчина лет сорока пяти, немного полноват, с добродушным круглым лицом.
В кресле сидит пожилой человек – пришёл побриться. Сеник накрыл его грудь белым матерчатым фартуком и завязал узелок на шее.
– Поздновато ты сегодня, дядя Ваче, – сказал Сеник.
– Вчера до двух не спал, давление. Футбол смотрел? – проворчал Ваче.
– Да, конечно. Но скажу тебе, «Арарат» сейчас не тот.
– Отборочная игра, скажи, как можно было так играть, – с досадой произнёс Ваче.
– Да. Без Хорена Оганесяна будет трудно. Всё-таки несправедливо с ним поступили, – сочувственно произнёс Сеник.
– Хорен – футболист от Бога. А кто об этом подумал? Никто. Все за свои должности держатся.
– Точно. Эх, пропадёт наш футбол.
Сеник нанёс пену на лицо Ваче и принялся медленными плавными движениями сбривать щетину.
– Слушай, Сеник, ты жениться собираешься? Чего ждёшь? – спросил Ваче.