– Например? – подзадорил его Лэнс.
Глаза мальчика загорелись:
– Тебе интересно?
– Конечно.
– Тогда я тебе расскажу. В этих лесах очень много разных диковинных птиц: птица-носорог, бананоед, а главное, удивительная птица – медоуказчик.
– Медоуказчик? Это что за птица?
– Это птичка, которая не боится пчелиных жал и показывает другим птицам – в каких дуплах живут дикие пчелы.
Лэнс удивленно поднял брови. А Кевин постучал ручкой по плечу отца:
– Я правильно говорю, папа?
– Да, сынок, все верно.
– Никогда о такой не слышал, – честно признался Лэнс.
– А еще там очень много разных пальм.
– Ну, пальмы и у нас есть.
– Нет, таких нет. В тропических лесах растет самое длинное дерево в мире, только оно ползучее и колючее, хотя тоже пальма. Оно называется Ротунг.
– Ротанг, – поправил сына Джонатан.
– Да. Ротанг, – кивнул мальчик. – Оно висит на других пальмах и тянется метров на триста!
– Ничего себе, – Таллер даже присвистнул. – Да ты настоящий профессор по тропикам!
Он обнял Кевина и прижал к себе.
– Тебе не летчиком надо быть, а ученым.
– Тогда я стану ученым. Но у меня будет свой самолет для экспедиций. Полетишь со мной?
– Непременно. Если возьмешь.
– Возьму, – серьезно ответил малыш.
На кладбище было чисто и очень тихо. Аккуратно подстриженные лужайки, маленькие букетики возле белых мраморных плит. Они постояли немного молча.
– Я хотел бы побыть с ней, – осторожно попросил Лэнс брата. – Один.
– Хорошо, я понимаю, – кивнул тот. – Мы можем подождать тебя в кафе, здесь недалеко, прямо по шоссе минут пятнадцать ходьбы.
– Да, это было бы здорово. Спасибо.
Джонатан, Кэтти и малыш пошли к машине, а Лэнс остался. Он просидел несколько долгих минут, словно не находя слов, только положил цветы и гладил пальцами холодный мраморный уголок плиты.
– Прости меня, мама, – наконец, выдавил он. – Прости, что не успел сказать тебе, что ты лучшая из матерей. Я принёс тебе столько боли. Мне так хотелось увидеть тебя.
Голос дрогнул, а в глазах защипало от слез.
– Прости меня, если сможешь. Я обязательно сделаю что-нибудь хорошее. Ты ещё будешь гордиться мной, я тебе обещаю. Я смогу. Рядом Джонни, Кевин. У тебя замечательный внук, мам. Мы все очень любим тебя. Ты всегда будешь с нами, – он наклонился к плите, мрамор холодом обжег его сухие горячие губы.
Лэнс медленно шёл по шоссе в глубокой задумчивости и вздрогнул, услышав за спиной надрывный вой полицейской сирены. За одной машиной пронеслась вторая, третья, промчалась карета «скорой помощи» и пожарная. Сердце его забилось чаще, кровь застучала в висках.