Весь мир казалось облегченно выдохнул, когда на мою ладонь
опустилась деревянная шкатулка, внутри которой я ощутил присутствие
чего-то знакомого. На мгновение задержав ладонь на крышке шкатулки,
отец Флатис отступил назад и вновь опустился на бревно, вперив
взгляд в начавшее затухать пламя.
Осторожно приоткрыв крышку, я взглянул на содержимое шкатулки и
невольно скривил губы от омерзения – на секунду мне показалось, что
внутри не обломки странно изогнутого кинжала, а сотня копошащихся
трупных червей. Жирных белесых безглазых червей…
Я не услышал ни единого отголоска призрачного голоса. Внутренним
чутьем бывшей нежити я отчетливо чувствовал таящуюся внутри двух
обломков смертельную опасность. Темная сущность затаилась словно в
испуге, оставаясь безмолвной и внимательно изучая меня, даже не
пытаясь воздействовать на мой разум каким либо изощренным способом.
Ни богатых посулов, ни вкрадчивого голоска, ни единой попытки
порабощения. Будь передо мной живое существо, я бы сказал, что оно
очень испугано.
Не убирая с лица брезгливую усмешку, я тихо процедил:
- Вижу, ты меня еще не забыл, костяной уродец.
- Ты не чувствуешь ничего? – спросил священник, глядя с каким
спокойствием и безразличием я взираю на обломки древнего темного
кинжала.
- Ничего. Разве что подкатывающую к горлу тошноту, настоль
мерзко это творение – ответил я, захлопывая небольшую шкатулку и
убирая ее в сумку.
- Я говорил не про кинжал – прошелестел отец Флатис, неосознанно
расправивший плечи и выпрямившийся. Он словно помолодел лет на
пятнадцать, едва только принял решение и отдал мне Младшего
Близнеца. Несколько затуманенный ранее взгляд просветлел, налился
жизнью.
- Не про кинжал?
- Про силу святой молитвы – пояснил священник – Над этой
шкатулкой молились мы все, долгие часы читаю ослабляющие и
отпугивающее темное зло молитвы, посыпая молотой Райменой и
окуривая этим же дымом. И ты, что еще вчера был темной нежитью,
только что держал напитанную силой Создатель вещь в руках и даже не
поморщился. Сие есть либо происки Темного, либо чудо явленное
Создателем Милостивым.
- Скажу так, святой отец – взглянул я на старика – Чудом божьим
здесь и не пахнет. Не думаю, что Создатель явил мне свою милость
после того как я буквально искупался в крови сотни шурдов и
гоблинов.