Внизу, на постаменте уходящем в землю, были выбиты какие-то
заковыристые руны, но о чем именно они оповещали я знать не могу,
ибо данным языком не владел. И посему ухватил за плечо
ухмыляющегося Тиксу, легко подтащил его к себе и мрачно
вопросил:
- Это еще что такое?
- Друг Корис! – радостно отозвался гном и, ткнув пальцем в
другую статую, повторил – Друг Корис Сильный!
- Так и написано?
- Ага! – еще радостней заулыбался Тикса – Оченно красиво,
да?
- Не знаю, что и сказать – признался я, вглядываясь в темные и
узкие смотровые щели глухого шлема. Хорошо хоть не
светятся.
- Я говорил – надо наверх поднять! На стену! Пусть все
видят!
- Нет уж! – категорично отрезал я – Как-нибудь
перебьемся!
Не знаю, кто скульптор – а я обязательно узнаю! – но пусть эти
два образчика искусства продолжают стоять на песчаном берегу
подземного озера, мрачно вглядываясь в низвергающуюся с водопада
воду. Вдруг чудом уцелевшие и выползшие на берег шурды при виде
моих статуй – особенно второй – разом окочурятся от страха. Хоть
польза будет.
- Теперь ко мне в гости? – с надеждой осведомился плутоватый
гном.
- Пошли – со вздохом согласился я, отводя взор от статуй.
- Грибная настойка есть! Оченно хорошая!
- Пожалуй, я выпью – задумчиво отозвался я, все еще не придя в
себя после ознакомления с местным творчеством.
- Не иначе как идолопоклонничеством гнусным попахивает –
сварливо проворчал хриплый голос, рядом со статуей остановился
седоволосый худощавый старик, с неопределенным выражением синих
глаз принявшийся оглядываться скульптуры. Особенно внимательно он
смотрел на статую с вздыбившимися над головой щупальцами.
Засмеявшись, я оглядел отца Флатиса, отмечая произошедшие за
последние дни изменения. Балахон тщательно отстиран и аккуратно
заштопан, седая борода и волосы хорошо расчесаны, кожа лица хоть и
не розовая как у младенца, но и не серая как у мертвеца. Наш
священник пришел в себя после тягот путешествия. Оклемался
старче.
В десятке шагов позади него стояло еще трое человек – два брата
монаха и седоволосый юноша фанатик.
- Как спалось, отче?
- Твоими молитвами, Корис – тонко усмехнулся отец Флатис,
по-прежнему глядя на статую.
- То есть кошмары мучали всю ночь? – с надеждой предположил
я.
- Узнаю прежнего ершистого юнца – парировал старик и, наконец-то
повернувшись ко мне, предложил – Прогуляемся по бережку?