Доехали благополучно, разместились в шикарном люксе с двумя спальнями. Никаких других номеров Алик не признавал. Он всегда и везде выбирал все самое лучшее и дорогое, справедливо полагая, что скупой платит дважды. Любаша сразу же записалась на неделю вперед на все возможные спа-процедуры. Данилка в свою очередь тут же потащил родителей в аквапарк и опробовал тамошние горки. Картину портил Алик, который по-прежнему не расставался с телефоном. Ну как тут оставишь с ним ребенка, чтобы посетить Спа? Всю неделю Любаша с сыном пытались оторвать папашу от телефона, но он никак не поддавался, только махал руками в ответ и отшучивался. В результате Любаша по-настоящему обиделась, даже впервые в их совместной жизни надула губы и рявкнула на обожаемого мужа. Любашино неожиданное рычание, однако, на супруга должного впечатления не произвело, и он продолжил бубнить по телефону практически круглосуточно. Будто бы назло Любаше.
За пару дней перед отъездом обратно в Питер Алик сообщил, что ему необходимо съездить кое-куда по делам и исчез вместе с машиной. Именно исчез, потому что к вечеру он не вернулся. Не вернулся он и к следующему утру. Перепуганная Любаша поставила на уши администрацию отеля и местную полицию. Финская полиция, в отличие от российской милиции, не стала отмахиваться от заявления о пропаже чьего-то мужа, ржать, многозначительно подмигивать и говорить, что товарищ проспится и появится. Финская полиция тяжело вздохнула и стала тревожно переговариваться по рации на своем, на финском, совершенно Любаше непонятном языке, а потом и вовсе включила мигалку и умчалась на розыски пропавшего. Не исключено, конечно, что на финском по рации как раз и обсуждалась вероятность именно того самого, мол товарищ загулял, проспится и сам объявится. Просто финские полицейские, в отличие от наших, морды имеют непроницаемые и эмоциям не подвержены. И с мигалкой они умчались в сторону обеденного перерыва, а не на поиски Алика Тарасова. Но Любаша почему-то еще верила в хорошее, однако уже не переставая хмурилась. Видимо, первые руководящие морщины появились у нее именно тогда. Потом Любаше только и оставалось, что удивляться последующим событиям, отчего на лбу прорезались еще и морщины творческие. Да уж! Жизнь Любови Владимировны Тарасовой совершила совершенно неожиданный кульбит.