– Потом про жизнь нашу скотскую. Дай-ка, Гена, кружок по территории. До озера, мимо автозаправки.
– Даю.
– И скажи диспетчеру, чтобы заказов не планировала. Я тебя заказал.
– Не говори так. Тут недавно расчлененку нашли.
– Где? Какую расчлененку?
– Да еще по телику показывали. Где-то у них ларек был. Полуфабрикаты. Свежее мясо. Деликатесы. Кур просроченных разделывали для шавермы, а деликатесы, похоже, из человечка… Нашли его грамотно расчлененного и разложенного по пакетам. Филейка там, другое все…
– А ты, Гена, не покупай деликатесов. Живи проще…
– А я и не покупаю.
– Стоп. Это что?
– Вроде школа… Была.
– Останови тут. Войду. Подружка тут работала…
– Зайди. Тебя-то как?
– Меня-то? Павел. Штурмом ее брали, что ли?
– Да нет. Обычное дело. Покинули.
Я вошел в школу. Еще два года назад здесь дети учились, звонок звенел, в учительской страсти кипели, ехидство и зависть, обычный производственный процесс. Ну закрыли. Не она первая и не она последняя. Но почему же так нескладно и больно? Пианино разбитое словно бы кувалдой, с вырванными на половину клавишами, доска уцелевшая, со следами последнего урока, трехлитровая пустая банка на подоконнике с осколками стекла и бутылка из под винца. Может быть, тут и забивали мужика на шаверму, тут и расчленяли. Следы кратковременного регулярного пребывания жителей наблюдались всюду. Разбитая мебель хорошо пойдет зимой для костерка, чтобы чайку пачечку вскипятить. А потом завернуться в поролон и попробовать проснуться утром. Кабинет директора. Где вы теперь, уважаемая дама или господин? Не припоминаю, кто здесь был на хозяйстве в последние времена. Похрустывают осколки шприцев под каблуками. Бывшая школа пахнет тленом и смертью. Выйду-ка я отсюда…
Машина ждет. Могла бы и не ждать. Сомнительный пассажир, места те еще. Нет, на месте Геннадий Федорович.
– Ну как? Удовлетворен? – спрашивает он меня.
– Вполне. Куда еще тут люди приезжают из города?
– Сауна «Островок». Все в лиловых тонах.
– Рожи у баб тоже лиловые?
– Не пробовал. Не знаю. Париться будешь?
– Не… Бани ненавижу. Поедем пока на берег. Моря хочу.
И мы поехали, благо тут всего за угол свернуть. Шевелят хоботами краны, паром не наблюдается, жители идут по своим делам. Рыбу ловят, но как-то не массово, а вроде бы сезон.
– А рыбаки где?
– Какие?
– Местные. Тут же было битком. Встать некуда.