– Может, половить хочешь? Сгоняем за снастью…
– Не. Ни мыться, ни ловить. Давай на открытые пространства.
Опять мы у жерла туннеля. Я смотрю на море, Гена вышел из машины, из своего красного «Вольво», и разминается. Ветошку вынул и протирает стекла. Я иду на берег, туда, где сарайки, похожие на эллинги, где камни и лодки в разной степени самодостаточности и горы мусора. Ну да. Теперь, когда добраться сюда можно легко и непринужденно, с шашлыками, с водкой и пивом, разруха пикника на обочине достигла и сих берегов. А вот и рыбаки. На мосту они. Значит, здесь сейчас главное. Я сажусь на бетонный пень и смотрю на ловцов удачи, потом на море и небо, потом опять на рыбаков. А время-то катит к полудню. Поскрипывают круги бытия. Я встаю, собираю вокруг себя коробки из-под сока, бутыли-полторашки, щепки и головешки прошлых кострищ под мангалами. Холод, тьма и разруха. Поджигаю… Горит костерок, лиловится пламя. Если поехать сейчас домой, выпить водки и улечься спать, неминуемо буду найден, разбужен и принужден к торжеству. Выпить нужно прямо здесь. На свежем воздухе. Я иду к Геннадию Федоровичу.
– Ты постой, а я схожу кое-куда?
– Зачем идти? Ехать нужно. Далеко ли собрался?
– Водки купить.
– Так тут общепит есть. Бар.
– На воздухе хочу.
– Хочешь – пей.
Геннадий Федорович открывает багажник, достает оттуда дипломат, а из него перцовую на меду.
– Себе брал.
– Ладно. Попробуем поверить.
Я свинчиваю пробку на «Немирове», делаю большой глоток, возвращаюсь с бутылкой к костерку. Уходит хлад, теплое и доброе возвращается. Гена присаживается рядом.
– Потом куда? Обедать?
– Не. Не хочу.
– Опьянеешь.
– Не, – говорю я и еще прихлебываю из бутылки, – не захмелею. Это совсем другое.
Небо там, где зыбкий призрак Кронштадта или только ощущение призрака. Залив, который все же часть моря или его предчувствие. Кронштадт – место силы. Силы, которой больше нет. Есть та самая призрачная химера. Зыбь и марь. Таджики красят поребрики перед Днем Военно-морского флота. Офицеры пьют в самом дешевом заведении – китайском кафе. Есть еще «купе» возле универсама. Там еще интересней. Мое мысленное проникновение в общепит бывшей военной крепости прерывает Геннадий Федорович.
– Здесь еще развалины есть.
– Какие, Гена?
– ТЭЦ. То еще место. Поедем смотреть?
– Поедем. Заросли здесь романтические. Приятно мимо них ехать. И жить среди них. Прямо графские развалины.