Напиток жизни и смерти. Мистерия Мёда и Хмеля - страница 33
Валькирия с рогом (Скёгуль?). Средневековый скандинавский женский амулет из золота (Стокгольмский музей)
Cовместное распитие напитков из общего кубка, братины, рога, то есть «смешение слюны» всех сидящих за столом, в сущности, символически означает негласное заключение договора между ними.
Поскольку же в условиях праздничного ритуала жертвенную пищу и питьё, как принято считать, разделяют с людьми и боги, то такая совместная трапеза и возлияние могут быть расценены как способ закрепления своего рода договора.
В разных песнях Старшей Эдды встречаются упоминания об употреблении мёда разными богами:
(«Прорицание вёльвы», 28–29, пер. В. Тихомирова).
(«Речи Гримнира», 13, пер. В. Тихомирова).
(«Речи Высокого», 140, пер. А. Корсуна).
«Есть среди обилищ много хороших и много дурных. Лучше всего жить в Гимле, на небесах. Добрые напитки достанутся и тем, кто вкушает блаженство в чертоге по прозванию Бримир. Он стоит на Окольнире», – повествует Снорри Стурлуссон в Младшей Эдде о посмертной судьбе «праведных» людей.
Заметим, что Эдды, свидетельствуя о божественном происхождении опьяняющих напитков, тем не менее, разделяют питие как священнодействие и пьянство.
В «Речах Высокого» от имени Одина неоднократно звучит предостережение тем, кто злоупотребляет хмельным напитком (Старшая Эдда, 1975):