– Выполнить перекличку кадров!
Команда переходит от человека к человеку: «Выполнить перекличку кадров! Выполнить перекличку кадров!»
Старший лейтенант Паскал, командир роты, проверяет нас. Мы, офицеры и младшие офицеры, все на месте.
Снова слышится голос командира, застывшего под дождем в той же позе, с руками за спиной и капюшоном, надвинутым на глаза:
– Доложите немедленно в письменном виде об отсутствующих кадрах и принесите листки бумаги ко мне. Быстро!
Дождь резко усиливается и льет как из ведра. Порывы ветра, который опять задул, бьют по рядам военных, выстроенных на плацу. Удивительно, что дождь нас преследовал все это время – с начала года и до сих пор. Он присутствовал на многих наших сборах, во время многих наших работ вне Дома. Всякий раз, когда нам приходится работать на улице, дождь начинает моросить, как будто хочет нас выжить отсюда, с «Урануса», чтобы вместе с ветром остаться единственными хозяевами на лесах и во всей колонии.
– Начинайте вечернюю перекличку! – снова раздается голос командира.
Командиры батальонов выходят на семь шагов вперед, поворачиваются налево-кругом и приказывают:
– Командиры рот, начинай вечернюю перекличку!
Командиры рот делают пять шагов вперед и командуют в свою очередь:
– Командиры взводов, начинай вечернюю перекличку!
Выхожу на три шага перед взводом, построенным в колонну, делаю налево-кругом и приказываю:
– Командиры групп, выполнять перекличку по группам!
После этого сразу иду к своему взводу. Командиры групп – Джирядэ, Бакриу, Гашпар, Тутикэ и Лунджяну приближаются ко мне. Под холодным дождем наши каски почти соприкасаются, и я им шепчу:
– Если отсутствует хотя бы один из солдат, я несу прямую ответственность, чтоб вы знали…
– Никто не отсутствует, товарищ лейтенант, – говорит Джирядэ низким голосом, – мы всех пересчитали. Куда мы, к черту, денемся, товарищ лейтенант? Эти больны на всю голову: держать нас здесь под дождем, делать перекличку…
Бакриу тоже вмешивается:
– Товарищ лейтенант, неужели они не хотят избавить нас даже от переклички под дождем?
– Не знаю! – говорю. – Если нагрянет сверхконтроль от секуритате, а люди не все, то ночью мы все шестеро будем ночевать на улице Рахова, в отделении секуритате, а завтра утром нас будут кормить настойкой из дубины.
Слышится нетерпеливый голос старшего лейтенанта Паскала: