– То есть как это «ничего»? – возмущается волосатик. – Что же мы просто так сейчас возьмем и уйдем? Зачем же мы в такую даль тащились? Просто поглядеть на него?
– Тс-с! Ребенок просыпается. Пойдемте, мой друг, дорОгой я вам все объясню…
И эти темные личности исчезают, а Костя просыпается. Ему очень неприятно, что по его спальне ночью разгуливает непонятно кто, и, скажем честно, Костя немного напуган. А кто бы на его месте не испугался? Лично я после такого сна целый год боялся бы ложиться в постель, даже днем. Но Костя мальчик смелый и поэтому через несколько минут он снова мирно засыпает. А утром он вспоминает свой неприятный сон и на всякий случай спрашивает маму за завтраком:
– Мама, а правда, что я необыкновенный?
– А как же! – отвечает мама. – Ты самый необыкновенный мальчик из всех, кого я знаю. Ешь!
– А правда, что я их высочество принц? – задает Костя второй вопрос маме.
Но в этот раз мама не хочет отвечать серьезно.
– Значит так, принц, – говорит она. – Все нормальные принцы давно поели и бегут в школу. Один ты не можешь доесть свою несчастную кашу.
И Костя доедает несчастную кашу и идет в школу, во второй класс «Б», изучать науки.
Глава 2. О том, как из замученных училок получаются прекрасные принцессы
Марина Викторовна была пренесчастное создание.
Она закончила училище и пошла в школу преподавателем музыки. Как раз в ту школу, которую посещал Костя. Учительница из Марины Викторовны вышла неважнецкая, даже непонятно почему. В училище она была самой лучшей, получала одни пятерки и одни четверки. Пела замечательно. На пианино играла еще лучше. Детей любила. А вот учительницы из нее не получилось.
Сначала дети вели себя на ее уроках как положено: записывали аккуратно в тетрадки ноты и слова песен, а затем что было мочи распевали их под фортепьяно. Но затем ученики смекнули, что Марина Викторовна – чересчур добрая и слишком хорошо себя вести на уроке музыке вовсе не обязательно. Они перестали записывать в тетрадки ноты и стихи песен, а стали рисовать всякие смешные картинки. А после и вовсе перестали брать на урок тетрадки, чтобы не таскать зазря тяжести. Когда Марина Викторовна просила класс спеть песню, положенную по школьной программе, пели всё, что угодно, только не требуемое. Кто-то – модную мелодию из телевизора, кто-то – что-нибудь собственного сочинения, например: «Тру-ля-ля, тру-ля-ля, бумс-бумс-бумс!», а у кого вовсе не было фантазии, просто шлепал губами для красоты. Самые усердные ученики пускались в пляс между партами.