– Надо сообщить в милицию, – подал голос Пашка.
– Сообщим, а они скажут, что мы утопили. Откуда мы знаем, кто там лежит.
– Как же мы утопили, если с нами больше никого не было!
– Вот так и утопили. Никто же не знает, что мы были втроём.
– Так оставлять тоже нельзя, там же человек, – Ваня был напуган, но рассудил лучше всех, – Надо сообщить, а там разберутся. Детей в любом случае не посадят. Я слышал, что детей нельзя даже допрашивать без родителей.
– Тогда надо сообщить родителям, а они знают, как надо поступить, – сделал вывод Пашка.
Они все вместе пошли к Пашкиным родителям. Его отец работал в администрации, и он-то наверняка знал, что надо в таких случаях делать.
Звонок в милицию поступил в 13.45. Я как раз пришёл с обеда и собирался разгребать бумаги, скопившиеся за неделю.
– Садчиков, зайди к майору Гаврилкину, – раздался в селекторе голос дежурного.
Я нажал кнопку:
– Я ещё пятнадцать минут на обеде.
– Обед для тебя закончился, иди, есть работа.
– Работа у мента есть всегда, даже тогда, когда её нет, – огрызнулся я на всякий случай.
Гаврилкин сидел в своём кабинете так, как будто обед его не касался. Весь его вид говорил: «Вот вы там прохлаждаетесь, а я работаю».
– Садчиков, на берегу, точнее в реке, нашли труп. Тело обнаружили ребятишки, побросали удочки и убежали. Езжай на место и разберись. Все данные о месте происшествия возьмёшь у дежурного, помощники тебе через несколько минут соберутся.
Главный помощник у меня был один. С некоторых пор мне дали в напарники Сашу Дарькина. Теперь все дела мы проворачивали вместе. Саша был молодым и энергичным, указания выполнял беспрекословно и точно. С ним было приятно работать, и вполне можно было положиться, как на самого себя. Он был невысокого роста, светловолосый и голубоглазый. Его обворожительная улыбка располагала к общению. Одевался Саша просто и не броско, ходил в гражданской одежде и, если бы не служебное удостоверение, он вполне мог сойти за простого гражданского пацана, каких на улицах тысячи.
– Товарищ майор, вы же сами приказали привести все бумаги в порядок.
– Бумаги подождут, выполняй, что приказано. Да не затягивай, если это простой утопленник, закрывай быстро дело и сдавай в архив.
– Слушаюсь, – я повернулся и быстро вышел. Спорить с Гаврилкиным было бесполезно.
Когда проходил мимо канцелярии, мне мило улыбнулась секретарша. Смысла её улыбки я не понял. Обычно она со всеми разговаривала сухо и не очень доброжелательно, показывая своё превосходство над мелкими сошками, появляющимися и исчезающими на её горизонте. В душе она считала себя не ниже генерального директора, так как именно от неё исходили все указания, которые передавал начальник, полковник Сёмин.