Приведу пример из своей консультационной практики. Мужчина Z, около 30 лет, приходит с запросом: помогите мне стать более целеустремленным, настойчивым, решительным, твердо идущим к своей цели и в конечном счете успешным. А сейчас я лентяй. Не могу себя заставить читать нужную литературу, заниматься переводами с других языков, эффективно расходовать время. В выходные вместо этого «тупо» развлекаюсь, прожигаю время с друзьями, ничего полезного не делаю и потом обвиняю себя же за это разгильдяйство и неконструктивность. (Я осознанно не передаю всех точных деталей, а привожу этот случай как характерный для работы с мужчинами.)
Посмотрим, что мы имеем? Есть Эго, которое разумно хочет быть эффективным, успешным и целеустремленным (замечательный мужской ценностный ряд). И есть некто внутри, кто с завидным постоянством мешает этому первому и тянет человека ровно в противоположную сторону. И Эго ненавидит, презирает этого некоего «внутреннего товарища». А нас именно он и будет интересовать. Его мы и назовем автономным комплексом, то есть затаившейся в бессознательном фигурой, имеющей огромную власть (а значит, и силу) над человеком.
Теперь очень важно вместо убийственной критичности занять доброжелательно-исследовательскую позицию к этому внутреннему персонажу и понять его мысли, желания: от чего он получает удовольствие, что ему важно и интересно… Но для этого самому консультанту нужно как минимум на время освободиться от внутреннего давления конвенциальной морали (что «мужчина должен быть…» и далее по всем известному списку) и не позволить своему мышлению склониться в сторону патологизации. Было бы очень легко обозначить эту «нежелательную» фигуру как воздействие материнского комплекса, утягивающего в бессознательное, или как травмированную страхами и стыдом мускулинность и т. д. и т. п. Но этот путь не наш. Мы ищем смысл и ценность этой фигуры. Начинаем расспрашивать нашего мужчину: послушай, а если поподробнее, то как именно ты «бездельничаешь» и «ленишься»?
Здесь следует набросать портрет этого человека: умный, эрудированный, напряженный, в общении скован, в глаза не смотрит, склонен к теоретизированию. Из анамнеза мы в этих случаях почти всегда услышим о ситуациях травматичного детского общения с переживанием обид и стыда, о некоей настойчивой, доминирующей и подавляющей родительской идее (например, особой духовности, религиозности или высокой интеллектуальности), о скромном и болезненном опыт знакомства и общения с девушками.