— Теперь намного лучше, — расплывается в улыбке. — Не переживай, это всё моя неосторожность. Расскажешь мне что-то?
— Расскажу, — присаживаюсь на кровать, а она, как маленький ребёнок, укладывает голову у меня на коленях.
Темноволосая девчонка казалась полностью загнанной и заплаканной, когда сидела на мокрой земле, прижимаясь к железному забору.
— Ты должна уметь сама себя защитить, — говорю ей, стирая с костяшек кровь, перемешанную с грязью.
— Я… — она всхлипывает и начинает дрожать пуще прежнего. — Они стащили всю мою одежду, пока я купалась, а потом вытащили сюда.
Она кутается в мою толстовку, которая достает ей до самых колен.
— Спасибо тебе, ты меня спас, — её испуганные голубые глаза смотрят с небывалой преданностью и благодарностью.
Хватаю в охапку её вещи, что удалось отнять у местных задир. Такие всегда способны нападать лишь на слабых девчонок.
— Пошли, тебе снова нужно принять душ, — киваю головой в сторону огромного здания, красный замазанный кирпич которого ассоциируется с мраком.
— Нет, не пойду туда, там страшно, — она крепче хватается маленькими ладошками за ткань толстовки, забираясь в нее по самый нос, в попытке спрятаться.
— Ты никогда не должна показывать свой страх, — даю наставление, протягиваю испачканную после потасовки руку. — Иначе не выдержишь здесь.
Она сомневается и мечется от своих мыслей, явно не желая вставать с промокшей от ливня земли. Но несколько минут пристально изучая мои глаза, всё-таки протягивает свою ладонь, скрепляя её с моей.
— Пожалуйста, побудь рядом, — просит шёпотом, перед тем как скрыться за дверью душевой.
У меня раньше никогда не возникало желания защищать кого-то. Я знал, что жалость не приводит ни к чему хорошему – нужно всегда наносить удар первым. Но её, только прибывшую в этот детский дом и уже вляпавшуюся в неприятности, хотелось хотя бы попытаются уберечь от суровых реалий этого места.
Выглядела она словно хрупкий домашний цветок.
— Покатаешься со мной на качелях? — спросила она, как только приняла душ и надела свою чистую одежку. — Я видела там на улице если небольшая площадка. У меня дома тоже была.
Её взгляд застилается жуткой безнадегой и печалью.
— Ладно, — тяжело вздохнув, даю своё согласие.