– Ты сообщишь местному комитету, что мы здесь? – спросил Берт.
– Ни в коем случае. Нельзя никого предупреждать. Пойдем прямо на нужный нам двор. Важна внезапность.
– В этом есть смысл.
– Это твое первое дело? Первое расследование?
– Первое… По правде, мне немного не по себе от мысли, что я должен буду кого-нибудь вырубить.
Берт был оснащен так же, как и Энид, но своим оружием он владел лучше, чем она. На поясе у него был закреплен шокер, а рядом – подсумок с иглами, в которых дремал ждущий своего часа транквилизатор. Полезные инструменты. И Берт на «отлично» знал, что от него требуется.
– Вряд ли все это понадобится, – сказала Энид. – Наша репутация здесь работает лучше. Не волнуйся.
– Я должен действовать так, чтобы подтвердить нашу репутацию.
– Вот именно, – улыбнулась она, – так что тебе ничего не нужно объяснять.
На них были коричневые куртки и коричневые же брюки с серыми ремнями. Мрачноватые, какие-то зимние цвета, от которых холодок так и бежит по спине. Берт был на голову выше Энид и выглядел так, словно был способен одним ударом переломить ствол дерева. Зловещая парочка, если посмотреть со стороны.
– У тебя, как я слышал, это последнее дело? – спросил Берт.
Именно это она заявила в региональном комитете – что, дескать, пора ей отправляться домой, осесть и заняться обычными делами – вязанием, например.
– Я этим уже лет двадцать занимаюсь, – сказала она. – Пора передавать эстафету.
– А по командировкам не будешь скучать? Я же именно из-за них сюда пришел – чтобы поездить, посмотреть другие места.
– По командировкам – может быть, – ответила Энид. – Но по самой работе – вряд ли. Ты поймешь, что я имею в виду.
Они приблизились к поселению. Энид заметила молодую женщину, которая шла вдоль дороги с корзиной яиц. На ней была блузка, юбка с передником и соломенная шляпа от солнца.
– Послушайте, – обратилась к ней Энид.
Молодая женщина вздрогнула, руки ее судорожно вцепились в ручку корзины, словно она боялась уронить яйца. Как Энид и сказала, их репутация бежала впереди них. Они были инспекторами, а инспектора появлялись только тогда, когда случалось нечто ужасное.
Ужас, смешанный с растерянностью, отразился в глазах женщины. Что могло принести инспекторов в Сауттаун?
– Слушаю, – дрожащим голосом отозвалась она. – Чем я могу вам помочь?