- Хорошо, что ты пришла, - сказал Дегеда Мудрый, когда она
открыла дверь его так называемого кабинета: это было тесное
помещение в холодном крыле, где не было бревенчатых стен, только
унылая каменная кладка, и его не делали уютнее или хотя бы красивее
даже растянутые на толстых гвоздях кроваво-красные знамена. Камин
давно и безнадежно погас, от камней веяло холодом, и мужчина
недовольно потирал ноющее колено. Несколько свечей сгорело,
превратившись в лужицы воска, остальные доживали свой коротенький
век, трепеща тускнеющими огоньками, так что в кабинете было
сумрачно и неуютно. Кеттелин зябко поежилась.
- Почему вы еще не ужинали, отец? – она подошла, чтобы обнять
мужчину.
- Ох, - отозвался тот, обнимая дочь и похлопывая ее по спине. –
С такими делами аппетита нет совсем.
- А что у нас с делами? – спросила девушка, подсаживаясь на
скамью рядом и беря в руки листы с отчетами разной степени
корявости. – О, боги, автору этого писания хорошо бы еще раз
поучиться писать – ей-богу, как гусыня задницей елозила.
- Да не читай, не порть глаза, - отмахнулся отец. – Я тебе и так
перескажу. Дороги разбиты, товары с юга портятся. Купеческая
гильдия требует возврата своих налогов. Казна опять показала дно.
Твоих сестер пора выдавать замуж – творят неизвестно что. А твой
брат купил себе свору охотничьих собак, и теперь сутками пропадает
в лесах вместо того, чтобы помогать старику.
- Вы совсем не старик, не наговаривайте, - сурово ответила
Кеттелин, повернув лицо отца к себе, чтобы оглядеть его потрепанное
ветрами и изборожденное морщинами лицо. На голове его еще довольно
густо росли седые волосы, стянутые в кудрявый хвост, но надо лбом
уже начала угадываться большая проплешина. – Вы статный, крепкий и
хороши, как выдержанное вино.
- Милая, мне ли не знать, как короток мой век. Подагра замучила,
сил нет. Да и помимо подагры у меня еще куча проблем: желудок
шалит, пальцы порой не слушаются, да еще эти головные боли… Погоди,
вот поймет народ, что я начал сдавать – мигом налетят, как стая
воронов, и склюют заживо, - отец взял ее за запястья, отнимая руки
девушки от своего лица и одновременно тепло пожимая их – он явно
был рад увидеть дочь.
- Так не показывайте им этого, - шевельнула плечом Кеттелин. –
Подумаешь, подагра. С кем не бывает? Благородная болезнь.