Учительница также встает и подходит
ко мне.
— Я не понимаю, что с тобой
происходит, Химура. Ты сегодня словно витаешь в облаках. — А в
голосе лишь участие и профессиональное переживание за одного из
лучших учеников класса.
"Почти верю".
Быстро сближаюсь с ней и, схватив за
горло, немного приподнимаю над полом. В реальности для такого не
хватило бы роста, но мой мир — мои правила.
— Куроуми Эйко.
Я смотрел в непонимающие глаза
женщины и не находил в них страха.
— Ее перевели в наш класс где-то за
пару недель до экспедиции аристо. Замкнутая, нелюдимая, она не
успела ни с кем сойтись достаточно близко. И уж, тем более, Химура
не знал, что она из себя представляет. Тебе следовало выбирать ее,
если хотела натянуть чужую маску. — Произнес я, продолжая смотреть
прямо в глаза своей жертве и не давая той нормально дышать.
Мир вокруг подернулся дымкой и стал
тлеть, постепенно уменьшаясь в размерах до небольшого пятачка под
моими ногами. А потом я швырнул врага прямо в небытие, мгновением
спустя, шагнув следом.
Образ учительницы так же исходил
дымом, скрывая истинное лицо врага. Но мне, честно говоря, плевать,
как тот выглядит и что из себя представляет. Из черного ничто
возникал мой мир. Мир интуита. И в нем я не побоюсь столкнуться ни
с кем.
Бетонное плато от горизонта до
горизонта, сотни приземистых ДОТов, готовых оказывать сопротивление
сами по себе, а в небесах десятки истребителей и вертолетов. И все
это великолепие — лишь первый слой. Его можно хоть весь
перепахать.
— Как ты понял? — Спрашивает враг,
личина которого начинает медленно проступать под истлевающей
маской.
— Она никогда не называла Химуру по
имени. — Пожимаю плечами, потихоньку охватывая разум собеседника.
Что-то настойчиво мне говорило, что битва не будет простой. — Да и
подзывать к себе прямо посреди урока? Это точно не в ее
правилах.
— Ясно. — Девушка одним движением
стряхнула остатки чужого образа, являя вполне миловидное молодое
личико.
Да именно девушка. И европейка к тому
же. Черты лица соответствующие. Да и цвет волос... в мире разума он
всегда естественный. У японок тот черный. Здесь же весьма
специфичный золотистый.
— Меня зовут Луиза, и я такой же
архонт, как и ты. — Произносит мой милый вторженец.
— Ааа. — Понятливо выдыхаю в ответ,
почесав затылок. — Это меняет дело.