— И всё это только если я не покину этот дом, верно? — миссис
Вэйн говорила так, словно покорное смирение в ней боролось с
яростными огоньками бунта. — А как же моя работа? Мои приюты? Чем я
буду жить? — тихие вопросы, задаваемые женщиной, казалось,
приводили её в отчаяние.
— Я буду содержать вас, вы ни в чём не будете нуждаться, — тихо
прошептал Лулу, понимая, что не денежный вопрос её так волнует. Она
всю свою жизнь посвятила уходу за детьми, всю свою жизнь, как он —
защите мира. Для его воспитательницы оказаться лишённой возможности
делать то, что составляло её жизнь теперь, такую одинокую после
потери мужа — всё равно, что Зеро лишиться его маски, его плаща.
Это была потеря крыльев и любой возможности летать.
Лелуш остро почувствовал пепел во рту от ощущения себя
тюремщиком, что подпилил птице крылья. И ещё больший — от того, что
сам приложил к этому руку. Не уговори он тогда женщину поехать в
палаточный городок…
Хотя, с другой стороны, не факт, что в обратном случае она
сейчас в принципе была бы жива.
Цугцванг. Чистой воды.
— И я поговорю с Дамблдором, уверен, что мы сможем сделать так,
чтобы вы вернулись к своей работе. Я обещаю, — закончил бывший
принц, держа в руках ладони Юнни, чувствуя, как подрагивают её
сухие пальцы.
— А мистер Поттер? Ты не ответил, почему он внезапно стал столь
щедрым? — сухо спросила она, явно борясь с эмоциями, терзавшими
изнутри.
— Боюсь, что дело не в благотворительности. Ваше благополучие —
лишь гарантия моей верности и преданности роду Поттер. А в том, что
меня можно будет эффективно использовать — в этом Генри уже уверен,
и своих инвестиций терять не хочет.
— И если он в чём-то тебя заподозрит — уже он сделает меня
овощем? — обречённо спросила Юнни. Зеро сжал зубы, чувствуя себя
препогано.
Всё, как и, без малого, сотню лет назад, повторялось вновь.
Люди, связавшие с ним судьбу, люди, которых более остальных бывший
принц старался защитить — неизбежно и неминуемо попадали под удар.
Эта женщина долгое время была ему помощью и опорой — и
благодарностью было то, что он отобрал у неё её жизнь. Интересно,
хватало ли платы в виде спасённой от бомбежки жизни и этого дома,
чтобы компенсировать такую потерю?
— Лелуш…
— Да, мисс Юнни?
— Я могу побыть одна? — тихонько и несколько обречённо сказала
она, сцепляя пальцы в замок.