1*. В пятьдесят третьем году, в пятницу утром, четвёртого августа, в канун праздника Божией Матери Снежной, когда отец находился в саду подле дома или помещения, именуемого Герцогским[10], я принялся давать ему отчёт об известных особенностях моей души, и среди прочего говорил ему о тщеславии.
В качестве целительного средства отец посоветовал мне многократно сообщать Богу обо всех моих делах, стараясь преподнести Ему всё доброе, что я в себе нахожу, признавая это Его <дарами> и воздавая Ему благодарность за это. И тáк он говорил мне об этом, что весьма меня утешил, и я не смог удержать слёз. Тогда отец рассказал мне, как он в течение двух лет боролся с этим пороком, так что, садясь в Барселоне на корабль, шедший в Иерусалим, он не решился никому сказать о том, что направляется в Иерусалим[11]. Так же поступал он и в других схожих обстоятельствах. И какой мир, прибавил он, почувствовал он затем из-за этого в своей душе!
Через час-другой после этого мы пошли обедать, и, обедая с магистром Поланко[12] и мною, наш отец сказал, что магистр Надаль и другие члены Общества не раз просили его кое о чём, однако он так и не решился на это. Но после разговора со мной, уединившись в своей комнате, он почувствовал столь благоговейную наклонность сделать это! И, говоря так, что видно было: Бог ясно указал ему на его долг совершить это, – <он заявил>, что <теперь> вполне решился.
А дело это заключалось в том, чтобы рассказать, что́ произошло в его душе вплоть до нынешнего дня. Кроме того, он решил, что <именно> я должен быть тем человеком, которому он всё это откроет.
2*. Тогда отец чувствовал себя очень плохо и вовсе не имел привычки надеяться, что проживёт ещё хотя бы день. Как только кто-нибудь скажет: «Я сделаю это через пятнадцать дней, или через восемь дней», – отец всегда, словно в изумлении, говорит: «Как! И Вы рассчитываете столько прожить?» И всё же на сей раз он сказал, что надеется прожить три или четыре месяца, чтобы закончить это дело.
На другой день я заговорил с ним и спросил его, когда он хочет взяться за дело. Он ответил мне, чтобы я напоминал ему об этом каждый день (не помню, в течение скольких дней) до тех пор, пока у него не будет возможности сделать это. Однако, не располагая в настоящее время такой возможностью из-за <различных> занятий, он пришёл затем к решению, чтобы ему напоминали об этом каждое воскресенье.