– Ты что?..
Глянул вперед и оторопел.
Справа от него человек стоит. Невеликого роста: трава ему чуть выше подпояски бедной оборванной одежки.
– Ты кто такой? – Владимир спросил. Растерянно как-то спросил. Не по-княжески. От неожиданности, что ли.
Парнишка упал на колени: из травы торчала одна его голова.
– Великий боярин, не вели казнить, вели слово вымолвить!..
Странно все это было.
И сам сказал странно:
– Вымолви.
– От отца бежал, великий боярин, – парнишка горестно вздохнул и опустил голову. – Он зазнобу мою единственную хотел половцам продать. Палкой меня ударил, только я палку ту вырвал и сам ударил его. По обычаю мне смерть грозила, и я бежал. Не вели казнить, вели миловать.
– Милую, – усмехнулся Владимир. – Бежал, а зазнобу оставил?
– Я к братьям ее бросился, привел их, а зазнобу свистом вызвал и им передал.
– Как же ты в степи кормился?
– Лук сделал да стрелы. Без промаха научился бить. Голод – не тетка.
– А от зверей как спасся?
– А со мною друг верный, беглый закуп, – заулыбался парнишка. – Бросился было на нас лютый зверь, так Ратибор руками его порвал. И мы его с голодухи съели.
– Ну?.. – усомнился княжич. – Каков же он сам, друг твой?
– Так вот он, – сказал парнишка. – Покажись великому боярину, Ратибор.
С шумом великим раздалась трава, и перед княжичем Владимиром возник детина никак не меньше двух сажен с добрым гаком.
– Вот это да… – озадаченно протянул Владимир. – Тут не вам, тут мне чуру просить надобно.
– Мы тебе роту на верность принесем, – успокоил паренек. – Принесем, Ратибор?
– Принесем, Добрынька, – пророкотал детина. – На всю жизнь, как славяне приносят…
«Вот!.. – вдруг мелькнуло в голове Владимира. – Вот и помощь мне в правом деле…»
– Так для роты оружие к ногам положить требуется, – усмехнулся княжич. – А вы что положите?
– Головы свои положим!..
Хором крикнули.
– Нет, так роту не приносят. Вы сначала оружие заслужите.
– Как это? – рокотнул громоподобным басом Ратибор.
– Коль поможете деда моего двоюродного, князя Судислава, из поруба вытащить, полным оружием награжу. И брони дам, и меч, и шлем, и кольчугу, и нож засапожный. Вот тогда оружие к ногам, и роту – мне. Как полагается по правилам.
– Веди, великий боярин! – вразнобой гаркнули новые помощники. Но разнобой их был дружным.
– Тогда – к Киеву. За мной.
Поскакал к воротам не оглядываясь. Знал, что Добрынька бежит рядом, ухватившись за стремя, а позади, гулко топая, поспешает Ратибор.